Королева жуков

Даркус с трудом оторвал взгляд от жуткого зрелища, происходящего на сцене. Ноги его словно приросли к полу, и каждая клеточка мозга требовала спасаться бегством. Он схватил за руки Вирджинию и Бертольда. Друзья смотрели на него полными ужаса глазами. Из-за кулис не было видно зрительного зала, только слышно аханье и приглушённые вскрики. Кто-то даже зааплодировал, думая, что всё это – часть программы, и крикнул:

– Потрясающий костюм! Великолепные спецэффекты!

Моулинг пальнул в его сторону из пистолета, чтобы он угомонился.

– Сейчас или никогда! – прошептал Даркус.

– Сейчас! – ответила Вирджиния.

Бертольд кивнул.

– Смотрите, чтобы вас жуки Лукреции не покусали, – сказал Даркус. – Помните про ядовитых жёлтых божьих коровок.

И он выбежал на сцену. Друзья поспешили за ним следом.

– НЕТ! – во всё горло крикнул Даркус. – Мы НИКОГДА тебе не покоримся!

Лукреция Каттэр повернула голову и разинула чёрную пасть.

– Ты?! – выплюнула она. – Я думала, ты сдох!

– Даркус!

Посередине первого ряда стоял папа Даркуса в шикарном серо-синем костюме, чисто выбритый и с зализанными волосами.

– Не подходи к ней!

– Папа! – Даркус запнулся.

– Значит, придётся убить тебя снова. – Лукреция Каттэр повернулась к зрителям: – Пусть это будет вам предостережением. – И добавила, глядя в объектив телекамеры: – Вам всем! – Запрокинув голову, она издала ужасающий скрежет.

– НЕТ! – закричал Бартоломью Катл.

Новак взвизгнула: платье маман затрепетало и словно взорвалось тысячей чёрных бусин. Она осталась посреди сцены в чёрном обтягивающем комбинезоне.

Лукреция Каттэр издала несколько щёлкающих звуков – Даркус их уже слышал. Жуки-бомбардиры, которые раньше служили одеждой Новак, полетели ему прямо в лицо.

– Даркус! – крикнул папа. – Беги!

Тут зрители не выдержали. От страха они не могли встать и только кричали, цепляясь друг за друга.

Даркус пригнулся, схватил приделанную к школьному рюкзаку гибкую трубку, быстро повернул переключатель и прицелился в летящих на него жуков.

– Вирджиния! – позвал он. – Бертольд!

– Мы здесь! – ответили они в один голос, подбегая к нему со своими эксгаустерами.

На плече у Даркуса Бакстер встал на дыбы, готовый пропороть рогом любого жука-бомбардира, который прорвётся мимо трубки. Даркус за несколько секунд всосал в рюкзак нападающих жуков и снова выпрямился. Оглянулся, опасаясь, как бы жуки не прожгли пластиковую ёмкость кислотой, но те, не слыша больше приказов Лукреции Каттэр, вмиг успокоились и вели себя теперь как обычные жуки.

– Охрана! – крикнул кто-то в зале. – Чего вы ждёте? Задержите Лукрецию Каттэр!

Вдруг пронзительно завизжала женщина. Этот характерный визг уже слышали раньше в кинотеатрах всего мира. В воздухе замелькали белоснежные сверкающие жуки.

Зрители не верили своим глазам: посреди зала застыла обнажённая Руби Хисоло-младшая, а у неё над головой повисла туча насекомых. Её потрясающее платье рассыпалось на целый батальон жуков.

Раздался ещё один крик, более низкий и глубокий, и к бриллиантовым жукам присоединились изумрудно-зелёные златки. Стелла Мэннинг тоже вскочила с места; на ней были только утягивающие панталоны и корсет. Актриса обеими руками отмахивалась от лезущих в лицо насекомых.

Телекамеры и так были нацелены на знаменитых актрис, чтобы показать зрителям всего мира их радость или разочарование при объявлении победительницы. Сейчас они передавали в эфир открытую всем взорам филейную часть Руби Хисоло-младшей и перепуганное лицо Стеллы Мэннинг. Между тем белые, зелёные и золотые жуки ринулись в зрительный зал, кусая и царапая зрителей и звёзд экрана и сцены. Крики ужаса смешались с жужжанием тысяч насекомых. Даркус разглядел, что у златок, составлявших раньше платье Стеллы Мэннинг, челюсти крупные, как у жука-скакуна, и кусают они до крови.

– Папа! – закричал Даркус.

Он потерял отца из виду. Зрители мчались к выходу, толкались и лезли через спинки кресел. Кто-то пробивался к сцене, желая сразиться с Лукрецией Каттэр, другие думали только о своём спасении. Обнажённая Руби Хисоло-младшая в истерике бегала по проходу и пробовала сорвать одежду с других людей, чтобы чем-нибудь прикрыться. Она горько жалела, что не надела сегодня нижнего белья. Несколько беспринципных фотографов, сбивая друг друга с ног, спешили воспользоваться случаем и сделать сенсационные снимки.

Одна зрительница вдруг выхватила из-за подвязки для чулок револьвер и выстрелила. Наступила оглушительная тишина. Все оглянулись на сцену – жива ли Лукреция Каттэр? Пуля отскочила от её панциря, не причинив ей вреда, и рикошетом перебила проволоку, державшую огромный экран, на котором жуки всё ещё истребляли урожай пшеницы. Экран с одного края ухнул вниз, и стало видно, что за ним высятся ряды позолоченных клеток с экзотическими попугаями. Испуганные птицы бились в клетках, пытаясь выбраться на свободу.