Королева Золотых песков

Встретив бурю оваций, она полоснула взглядом Эмиля и все еще стоящую возле него Оливию. Заняла уготованное ей место на возвышении с довольно нейтральным, даже равнодушным видом… Эмиль никак не мог понять, она делает вид, что ей на всех плевать и скучно до невозможности, или все это правда… Каково это было, интересно, обрекать себя на существование среди разврата и чувственности и ни на йоту ему не поддаваться…

Вечер вступил в свои законные права, веселье началось. Люди вкушали яства, пили вино, проявляли друг к другу знаки внимания. Кто– то перешел уже к более откровенным действиям… Несколько молодых рабынь из числа привезенных с Пентоса Оливией уже вовсю удовлетворяли потребности важного вида седовласых вельмож. Вкусить прелести вечера решились и гладиаторы, умело избрав себе каждый по миловидного типа аристократке… их расчет был понятен. Все войны арены задавались целью приобрести если не свободу, то хотя бы протекцию кого– то из великих домой Земли, что давало им возможность не только получать привилегии, но и быть в конечном итоге выкупленными… Самой верной была ставка на дам среди высших слоев… Те, ослепленные любовью, не жалели на своих любимцев целые состояния…

Эмиль, казалось, был совершенно безучастен к происходящему. Он не пил и не ел, равнодушно взирая на очередную девицу, демонстрирующую перед ним себя. Его взгляд то и дело возвращался к одной– единственной женщине в зале, которая теперь неспешно прохаживалась между гостями торжества, поздравляя с праздником. Таков был протокол…

Она почувствовала его дыхание сзади. Сразу поняла, что это именно Он… Как удачно выбран момент–  они были сокрыты под балдахином арки, вдали от освещения… Мало кто мог различить их фигуры в полумраке… Как всегда, стоило ему появиться поблизости, воздух словно накалялся, пропитывался какой– то особой энергетикой… Его рука на ее талии заставила сердце пропустить несколько ударов… Властный захват, сильный и в то же время до безумия чувственный… Ткань ее наряда была столь тонкой, что Иллирия чувствовала каждый его палец на своей плоти…

– Если сегодня дозволено все…–  зашептал он ей на ухо хрипло, но Иллирия резко прервала его, умело выкрутившись из захвата и встав теперь к нему лицом к лицу.

– Не для меня, Эмиль…– сказала она строго, но… как– то обреченно что ли.. Раньше она отвергала его высокомерно, надменно, снисходительно… Теперь же в ее словах и глазах была боль… Неизбежность… Пустота…

– Зачем я здесь?–  спрашивает хрипло, сверкая на нее своими пронзительными глазами и снова притягивает, –  зачем сказала мне прийти?

– Потому что тебе позволено… Иди, Эмиль… Развлекайся… Ты это заслужил… Отпусти себя… Все женщины в этом зале смотрят на тебя… Любая сегодня будет твоей…– отодвигается, выставляя дрожащие руки вперед.

– Мне не нужна любая…– шепчет он, порывисто впечатывая ее в себя.

– Прекрати, сумасшедший,–  отвечает горячо, отчаянно выкручивается. Его так много… Он заполняет собой воздух, пространство, свет… Какая же мука быть так близко от этого манящего тела… Так близко и так далеко…

– Иллирия!–  слышит сзади знакомый раздраженный голос и поворачивается на него. Это Литвиний. И ему явно не нравится, что происходит между ней и ее рабом…

Жрец подходит теперь к ним.

– Попридержи свои руки, раб… А то…

– А то что? –  презрительно выплевывает ему в ответ Эмиль.

Литвиний поджимает губы, не находя, что сказать, а Эмиль порывисто разворачивается и хватает на ходу первую попавшуюся невольницу в тонкой, как паутинка тунике, бросая на Лиру многозначительный взгляд.

Ровно через мгновение он разворачивает оторопевшую, но довольную девицу к себе задом, наклоняет и начинает делать то, что посылает по телу Иллирии миллион иголок…

Она знала, что такое половой акт. Видела, как мужчины сношают женщин сотни раз–  нежно и грубо, насильно и по обоюдному желанию, скучно и изобретательно, но это… То, что происходило перед ее глазами сейчас, одновременно обжигало кипятком желания и… Эмиль одним движением содрал с красавицы последнююю преграду в виде ткани. Намотал ее длинные волосы на кулак, прижал ее торс к своему и прикусил шею, послав по телу девушки непроизвольную дрожь и предвкушение. Одним движением освободил себя от белых шальвар, открыв взору огромное возбужденное достоинство. Королева хотела отвернуться, но какой– то противоестественный магнит тянул ее смотреть на идеальное тело гладиатора… Он был совершенен… В каждом его движении читались мужская грация, стать и животная красота… Горло королевы невольно пересохло… По телу пробежала острая искра… Томления? Желания? Ревности? Последнюю мысль быстро попыталась отогнать от себя… Смешно… Кого ревновать… Раба? К чему? К тому, что он заставляет рабыню в своих руках так эротично выгибаться в сладостном ожидании его вторжения, его власти над собой, удовольствия, которое он ей подарит…