Королевский тракт

Утро — отличное время для того, чтобы немного пострелять из лука.

Особенно если забраться на пятиметровую защищенную вышку — одну из немногих — вынесенных сильно вперед от внутренней линии треверских укреплений. Высматривать оттуда зазевавшихся горожан, и слать им гостинец за гостинцем…

Сам-то Гильмо нечто похожее мог сказать вообще о любой части суток, или даже о целом календарном сезоне. Своих нынешних высот, он добился во многом как раз именно благодаря тому, что с детства и в самом деле готов был метать стрелы днями напролет…

Ярл Ингвар предпочитал устраивать свой досуг обычно совсем иначе, и нынешний его интерес к луку, вместо арбалета, у кого-то мог бы вызвать даже недоумение, но только не у старшего из его телохранителей. Тот был самым настоящим фанатом этого вида смертоубийства, и готов был поддержать, вообще любой кипишь, хоть как-то связанный со стрельбой.

Единственное что заставляло Гильмо болезненно морщиться в процессе — результативность.

Ему было хорошо видно, что колчан опустел уже едва ли не на половину, а с той стороны пострадала разве что …кладка стен. Да может какой-нибудь недотепа ногу с перепугу подвернул.

Все-таки обычных горожан не учат, как правильно передвигаться под обстрелом, а значит — они не могли не нервничать сейчас, и (хотелось бы надеяться) — всякое могло случиться.

Думать об этом было куда приятнее, чем осознавать, что его господин ради пустой забавы уже «выкинул» полтора десятка стрел, не уступающих лучшим из тех, что Гильмо вообще видел в своей жизни.

Он не сомневался, что за каждую из них мастеру платили серебром, чуть ли не «по весу». По крайней мере, он сам, с легкостью согласился бы отдать не меньше 30 гельдов[80] за пучок…

…С тех пор как почти два года назад Игорь превратил свой хирд в придворных, взяв их на полное (в том числе денежное) содержание, необходимость по поводу и без подкидывать своим воинам «подарки», конечно же, исчезла.

Теперь, два раза в месяц, вполне в земных традициях, все они — в зависимости от званий и положения, — получали достаточно отчеканенного серебра, чтобы вообще не заморачиваться на эту тему.

Даже самый обычный — рядовой дружинник — знал, что если «без залётов», то служба приносит ему от семи гельдов в неделю, или в среднем — 350–400 монет в год. Это не меньше полкило благородного металла.

Чтобы понимать порядок цифр, следовало, например, учитывать, что в сытой и очень благополучной дельте Рихаса, на такой же ежегодный доход могли рассчитывать многие свободные бонды-земледельцы.

Только для этого им нужно было иметь в собственности еще и полноценную земельную долю, то есть не меньше 3–4 гектаров поливной пашни, а также десяток-полтора работников-домочадцев, несколько семей арендаторов или просто — достаточно рабов.

То есть местный крестьянин зарабатывал свои 500–600 грамм серебра в год, чаще всего, как итог немалых трудозатрат всей его большой семьи, а хирдман — был сам себе сразу и «фермой и работниками».

Универсальная средняя пехота и «артиллеристы», которых готовили в Младшей дружине, конечно же, обходились в разы дешевле, но в целом эта «военная машина» стоила Игорю сильно недешево.

Если прибавить к расходам на зарплату еще и полное содержание нескольких тысяч человек, то выходило, что большая часть, как коронных, так и личных доходов, уходила как раз таки по «оборонному ведомству».

И даже захват у канаанеев богатейших золотых рудников не так чтобы сильно изменил ситуацию, потому что армию ведь опять пришлось очень-очень заметно расширить.

По самым минимальным подсчетам только тысяча воинов, оставленная на охране бывшего Золотого протектората[81] (это вместе с экипажами дюжины «малых» галер тамошнего Прибрежного флота), должна была обойтись в 500–550 тыс. гельдов в год. Почти четверть от доли ярла Ингвара с прибыли золотоносных приисков.

А ведь еще за горы удалось увезти 1 200 тяжелых фризских пехотинцев, вдвое больше регулярной легкой пехоты — так называемых «пращников», а это еще 2 400 стрелков и копьеметателей-щитоносцев, — и почти 500 бывших наемников-рушаим.

И все это без учета двух тысяч наемных батавских всадников, расходы на которых шли совсем по другой ведомости, но выплачивались-то тоже из его собственного кошелька.

Не смотря на баснословные прибыли от недавней канаанской войны, треверский ярл все равно постоянно нуждался в деньгах. И именно поэтому такой привлекательной Игорю показалась идея, попробовать удержать за собой по итогам нынешней войны юг Адоланда.

Но нет, не из-за самих полунищих предгорий, потому что таких пустошей у него и раньше хватало, что с одной, что с другой стороны гор. Дело было в сборах с так называемой «бронзовой» янгонской торговли. Ожидалось, что охрана этих земель обойдется куда дешевле, чем потенциальная прибыль от торговых пошлин. Не зря же нынешний убийский ярл смог подчинить во много раз более многочисленные и небедные кланы севера…