Королевский тракт

Как и прозорливости, чтобы понять: воины-победители, конечно же, должны были получить зримое подтверждение воинской удачи. Общеизвестно, предводитель, что не позаботится об этом, недолго сможет наслаждаться плодами божественного снисхождения.

Потому чем громче будут звучать победные трубы, тем щедрее его воины должны быть к трактирщикам и шлюхам! Именно это привлечет сердца молодежи, на чьих плечах в будущем станет стоять выстроенное им здание…

Настоящий победитель не должен сомневаться: главная добыча предводителя — это земли, слава и власть! А все остальное лишь прах под копытами боевого коня…»

(Из книги «Жизнеописание конунга Ингвара I Славного», 2123 год от Исхода)

Глава 21. Шепот

Линкебанк, торговые ряды при городском порту

(23 июля)

— …и тут их ярл как взревет, «Мы не боимся смерти, потому что мы и есть Смерть», после чего их всадники просто смели убиев, — рассказчик, от своих слов настолько воодушевился, что, казалось бы, куда уж больше. Он сделал огромные глаза, и принялся сыпать другими подробностями. — Их кони были настолько огромны и резвы, что сбивали с ног целыми рядами. Кроме тех из убиев, конечно, кого убили неимоверно длинные копья треверов. Ты не поверишь, но тот, кто поведал мне об этом, утверждал: копья первого ряда были дюжину локтей* в длину и даже больше!

На самом деле это была, конечно же, неправда. Ингвар Треверский не возглавлял эту атаку.

Да, хитрость, как заставить врага выйти на очищенное от камней пространство, где это в принципе было возможно, и как сделать более многочисленную пехоту убиев уязвимой — придумал именно он. Но сам удар тяжелой или даже сверхтяжелой, по местным меркам конницы, возглавил другой воин. Командир его первой придворной «сотни».

Немолодой мужик верой и правдой прошел со своим ярлом восхождение к власти над треверами, недавнюю Канаанскую войну, несколько раз отличился во время вторжения через горы, участвовал в множестве последующих мелких схваток, и при этом никогда не лез с претензиями в недостатке славы, так что честно заслужил свой звездный час.

Сам Игорь в этот момент оставался на вышке позади своего левого фланга и оттуда контролировал, как мог, всю битву. Он же подал и сигнал к атаке, но лично на коне не мчался, длиннющим кавалерийскими копьями или «лэнсами» убиев не протыкал, да и потом не пытался преследовать и топтать обезумевших от страха врагов.

Ему пришлось вмешаться в бой немного позже, и совсем по другому поводу, но не будем мешать самозваному «скальду». Неверные подробности он выдумал не сам, так что взятки с него гладки. Тем более что и без нас тут было кому помешать…

— …вода, вода, «медовая вода»… — словно бы специально дождавшись паузы в рассказе, дверь таверны, где проходил разговор, распахнулась, и внутрь ворвался уличный гомон. — Пожалуйте в «Усталого путника»! Лучшая еда на этом берегу Рихаса за недорого!

В Линкебанке, особенно в припортовых кварталах с самой дорогой землей во всем Эйдинарде, в принципе понятие тишины было несколько размыто. Считалось, что если вы не слышите бредущих мимо разносчиков и зазывал, то значит, умерли.

— Достойный корчмарь Семан Шестипалый[109], зовет отведать свежайшей, только что выловленной рыбы в его «Пьяном карпе», — продолжал разоряться один из зазывал. — За пару серебряных гельдов, можно получить большое блюдо жареной рыбы на четверых, два кувшину прохладного пива, обсудить дела в покое и удобстве!

Этот разговор и в самом деле происходил в таверне «Пьяный карп», а его владелец сейчас делился наисвежайшими подробностями о событиях на востоке со своим коллегой по гильдии.

— И что, они победили, хотя и были в меньшинстве? — решил приободрить рассказчика гость.

— Друг мой, ты же в юности ходил в походы? Тебе ли удивляться, что опытные воины даже находясь в меньшинстве, могут победить и самое многочисленное ополчение…

— Это, конечно, но иногда решения богов очень противоречивы. Так что там было дальше?