Москва активно занималась тогда созданием на Востоке специализированных ячеек для «революционного разогрева трудящихся масс» в целях свершения «всемирной революции», которая ознаменовалась бы гибелью капитализма и образованием Мировой Советской Коммунистической Федерации. Курировали эту работу Иностранный отдел (ИНО) ОГПУ и Коминтерн. Архивные документы советского периода истории России свидетельствуют, что Москва в то время уделяла повышенное внимание вопросам обустройства на Ближнем Востоке «единого независимого арабского государства», видя в нем «действенный инструмент» по «противостоянию в мусульманском мире наступательной политике Англии и Франции».
В русле такой установки ближневосточной политики партии большевиков Иностранный отдел (ИНО) ОГПУ проявлял повышенный интерес к Палестине, Йемену и Хиджазу. При этом Палестина представлялась руководству ОГПУ именно тем местом, откуда удобнее всего можно было бы вести и разведывательную, и революционно-подрывную работу на Ближнем Востоке, активно используя в этих целях еврейскую коммунистическую партию и еврейские коммуны в арабских странах. Йемен и Хиджаз, в свою очередь, рассматривались Москвой в качестве «опорных пунктов» ОГПУ для аналогичной деятельности в Аравии и в соседней с ней Абиссинии.
В «Сводке прессы по Хиджазу», подготовленной сотрудниками советской дипмиссии в Джидде (хранится в Архиве внешней политики Российской Федерации), содержится несколько интересных, переведенных на русский язык, публикаций из ряда арабских газет, повествующих о складывавшейся тогда обстановке в Хиджазе.
Газета «Мукаттам» (22.12.1925): «Король Али оставил Джидду. Очевидно, он отрекся от престола. Побег короля Али из Хиджаза означает конец властвования династии Хашимитов».
Газета «Умм-эль-Кура» (08.01.1926): «При Хашимитах паломники, желавшие посетить Медину, должны были тратить на откуп бедуинам гораздо больше, чем на сам проезд туда…Торговля была возможна только в портовых городах, ввиду небезопасности передвижения по стране караванов. Теперь караваны идут без страха от границ Хиджаза до Йемена и от берегов Красного моря до Неджда и Персидского залива» (257).
В письме, направленном К. Хакимову после занятия Джидды, Ибн Са’уд выразил благодарность правительству СССР за сохранение нейтралитета в хиджазско-неджской войне (258).
Получив информацию о переходе Хиджаза в руки Ибн Са’уда, НКИД СССР отправил К. Хакимову телеграмму следующего содержания: «Если Ибн Сауд поставит вопрос о признании его де-юре, то советский представитель должен заявить, что он лично рекомендовал своему правительству признать его де-юре, и ожидает из Москвы инструкций по этому вопросу» (259).