Королевы Нью-Йорка

Сиси взрывается смехом, скатывается с дивана и распевает «Я американский флаг!». Я слезаю с дивана и сгребаю ее в охапку, будто она огромный круассан. Пухлые разноцветные щечки Сиси вызывают невероятное умиление, пусть даже сама она – сущее наказание.

– Мама с папой нас прибьют, – говорю я ей.

Я поднимаюсь с пола и, перебросив сестру через плечо, тащу ее в ванную. Всю дорогу Сиси хохочет. Интересно, станет ли она поспокойнее, когда ей исполнится семь?

Из крана течет ржавая коричневая вода – такое случается настолько часто, что дежурный по зданию бросил попытки как-то исправить это дело. Если просто оставить воду включенной, через пару минут она становится прозрачной. Пока мы ждем, Сиси, усевшись по-турецки на крышке унитаза, начинает перечислять имена президентов. Я озадаченно смотрю на нее. В школе ее этому точно не учили. Может, она и правда так гениальна, как надеются наши родители.

Я оттираю ее лицо влажной туалетной бумагой, и синие разводы растекаются у нее под носом. Оттенок напоминает бирюзовую краску, которой я обожаю делать обводку на скетчах с Конохой – она буквально оживляет это скрытое селение из «Наруто». Живи я в Конохе, мне не пришлось бы проводить четвертое июля в попытках отмыть сестричкино лицо от фломастеров. Не пришлось бы врать Акилу, где я пропадаю изо дня в день. Не пришлось бы подслушивать ссоры родителей под дверью их спальни или тревожиться о том, какой будет моя жизнь, когда я закончу двухгодичный колледж. Мистер Са в майке, душный запах застарелого кунжутного масла – все это станет похоже на сон, превратится в воспоминания о жизни, давно оставшейся в прошлом.

– Сестричка, – перебивает мои мысли Сиси, – тебе кто-то пишет.

Я бросаю взгляд на телефон, лежащий на краю раковины. Тот вспыхивает, и поначалу я думаю, что это Ариэль наконец-то ответила на мои сообщения. Но на экране высвечивается имя Акила. Я быстро открываю сообщение.

Привет, занята? Если нет, приходи к Сити-филд!![51]

Салют просто ВОСТОРГ

Я не могу. Знаю, что не могу. Но потом вспоминаю папины слова, которые он произнес аккурат перед тем, как сломалась пароварка, – когда заставил меня идти обслуживать столики. Чтобы твой ресторан был успешен. Сломавшаяся пароварка – это цветочки; краска на стенах потрескалась и облезает, пол пожелтел и покрылся пятнами, воки доживают последние дни. Как только я получу диплом колледжа, нескончаемые счета и грязные тарелки превратятся в мое бремя, которое мне предстоит нести, пока я не провалюсь в долговую яму.

И долги, возможно, начнут набегать даже раньше, чем я думаю. Если сегодня мы не выручим достаточно денег, мама с папой ни за что не позволят мне выйти из дома, и я проторчу здесь до самого конца каникул, и Акил потеряет ко мне весь интерес. Такое чувство, будто я стою на путях в метро, а будущее на всех парах несется ко мне и превращает меня в лепешку, крошит кости своими скрипящими колесами.

Я кладу телефон в карман и пристально смотрю на сестренку, уставшую от стирания фломастеров с лица.

– Идем, – говорю я и тяну ее обратно в гостиную.

Тяжело вздохнув, она плюхается на диван, глаза у нее слипаются. Бабуля так и сидит на своих ходунках и с довольным видом смотрит телевизор, на экране которого фейерверки рассыпаются в пиксельное конфетти. У меня дрожат руки.

– Бабуля, – вкрадчиво говорю я, присаживаясь рядом с ее ходунками, – ты ведь сможешь побыть одна, если я отойду на двадцать минут и сразу же вернусь?

Бабушка улыбается.

– Конечно, Джиа. Со мной все будет хорошо. – Она накрывает мою ладонь своей. – До скорого.

Я крепко обнимаю бабулю, стараясь не раздавить ее хрупкие плечи.

– До скорого.

Я пишу Акилу, велю Сиси вести себя смирно и бегу вниз по лестнице, чтобы не успеть передумать.

Ветер дует в спину, пока я изо всех сил выжимаю педали велосипеда. Ночь освещают бенгальские огни, витрины торгового центра и бумбоксы со светомузыкой возле лавки травника, из которых несется рэп. Даже мистер Жанг, давно увезший свой лоток с улицы, сидит на балконе и чистит апельсин, притопывая в такт музыке. Флашинг – район иммигрантов, празднующих день Америки, в которую они отчаянно вцепились всем, чем только смогли.

Я еду по Рузвельт-авеню – по тротуару, потому что дорога запружена спешащими автомобилями и такси. Пара человек недовольно кричит на меня, когда я их огибаю, но мне все равно. Все мысли заняты тем, что ждет меня за мостом, – тем, кто меня там ждет.

Я доезжаю до «Сити-филд» – вокруг стадиона образовалась кайма из раскладных кресел и подстилок для пикника. После игр «Метс»[52] команда всегда устраивает грандиозное фейерверк-шоу. Если встать прямо под стеной стадиона и запрокинуть голову, вид открывается просто отличный. Я здесь впервые – обычно мы с Эверет и Ариэль, запасшись попкорном, смотрим по телевизору, как салюты «Мэйси» разрываются над Ист-Ривер.