Короли и верховные правители Ирландии

История ирландской и англосаксонской королевской власти дает материал для поучительного сравнительного анализа, так как эти общества кажутся столь схожими на первый взгляд. Однако, несмотря на четкое разграничение англичан на англов, ютов и саксов, проведенное Бедой, представляется очевидным, что их так называемая гептархия не основывалась на племенном распределении. Англосаксонский король был вождем удачливого военного отряда и отказывался от своих корней, похваляясь происхождением от Бодана, бога чужаков, поэтов и воинов. Обычно предком короля племени в родных землях германцев считался бог плодородия Шрей. Но так как английские военные отряды процветали, а завоеванные у бриттов земли все расширялись, то в этом бывшем племен-ном обществе все более отчетливую форму принимали особые тенденции к феодализму. Короли не должны были соперничать с нижестоящими королями и искать их поддержки на местах. Принятие христианства дало в их руки еще больше могущества и ускорило процесс детрибализации. В VII веке Ине, король Уэссекса, обнародовал свой свод законов, как до него это сделал Этельберт Кентский, принявший миссию Августина. Свод носил германский и племенной характер, но подвергался постоянным изменениям под королевским и церковным влиянием. Король сумел навязать христианство своим подданным, а позднее (как на Соборе в Уитби) навязать свою волю Церкви, организовать диоцезы и оказывать влияние на выборы епископов. К концу VIII века король проходил обряд помазания, а цареубийство было осуждено Церковью как святотатство. Однако когда в 867 году в Йорке появились новые варварские военные вожди, чрезвычайно разросшаяся Нортумбрия была поставлена на колени после одного-единственного сражения. Смерть короля повлекла за собой крушение королевства. Гений Альфреда Великого спас Уэссекс, а его способные преемники извлекли все возможные выгоды из того обстоятельства, что Уэссекс оказался единственным сохранившимся англосаксонским королевством. Датские завоевания смели с его пути всех соперников и позволили королям Уэссекса стать королями Англии.

Но ирландские короли и народы, которыми они правили, были неразрывно связаны с родной землей. Их укрепляли все силы могучей и древней традиции. Их власть была чрезвычайно ограниченной: им препятствовали не только божественные установления. Племенные законы и обычаи вовсе не сводились к противоречивым сказаниям, сохранявшимся в памяти стариков. Они ревностно охранялись в друидических школах профессиональным сословием, быстро осознавшим выгоду монастырского образования, обучившимся грамоте на родном языке и заносившим устную традицию на страницы книг. Король так и не стал источником справедливости, хотя он и председательствовал на ежегодном народном собрании.

Это собрание («оэнах» — оеnасh) являлось важным событием в календаре сельского общества и представляло собой одновременно политическое сборище, ярмарку (именно это означает новоирландское слово аоnасh) и повод для общего веселья. В действительности оно очень напоминает скандинавский и исландский тинг. Существенную часть оэнаха составляли игры и скачки. Вряд ли можно сомневаться в том, что прежде они входили в погребальный обряд и что «ярмарка» проходила на месте древнего кладбища племени. Самой большой известностью пользовался «Оэнах Тайльтиу» (Оеnасh Тailten), или «Телтаунская ярмарка», в графстве Мит, пережитки которой сохранялись до прошлого столетия. Председательство на этом собрании являлось ревностно охраняемой прерогативой короля Тары.