Корона когтей

Мы спешим по длинным коридорам подземелий, пробегая от одной камеры к другой. Люсьен говорит мне, что каждая набита людьми – аристократами и бескрылыми, – которые оказали реальное или воображаемое сопротивление смене режима Таллис. Их слишком много, чтобы мы попытались освободить их всех. Интересно, недалеко ли мы от входа в тайное убежище Эмета, но я не знаю, как его найти, а даже если бы и нашла, я не собираюсь вести туда Люсьена. Он прав: я ему не доверяю. Еще нет.

У ворот в подземелья мы пробираемся мимо распростертых тел храпящих стражников и оставляем факел. Мы не направляемся к посадочной платформе – слишком велик риск быть обнаруженными, хотя Люсьен говорит мне, что сейчас середина ночи. Вместо этого мы поднимаемся на первый этаж и проходим через служебные помещения: кухни, кладовые, склады белья и так далее. По крайней мере, Люсьен идет уверенно, стараясь выглядеть так, как будто делает что-то само собой разумеющееся. Я, со своей неровной стрижкой и слишком длинной мантией (наверное, одной из тех, что принадлежали Люсьену), опускаю голову и цепляюсь за его тень. Мы видим лишь горстку слуг. Они останавливаются и кланяются. Люсьен и я игнорируем их, как они и ожидали.

К тому времени, когда мы подходим к тяжелой дубовой двери, ведущей в огород и на свободу, мое сердце колотится так сильно, что у меня перехватывает дыхание.

Люсьен поворачивает ручку. Хмурится. Дергает дверь взад-вперед.

Она не открывается.

– Она заперта, – он проводит рукой по замочной скважине, по верхней части дверного косяка и наклоняется, чтобы осмотреть пол. – Я не понимаю. Я проверял три раза – ключ всегда был здесь…

На этом уровне нет другого выхода в сад. Есть окна, расположенные высоко в стенах, но даже если бы мы могли добраться до них, они зарешечены.

– Мы можем взломать дверь? – шепчу я. – Или вернуться назад, мимо подземелий и через помещения темных стражников?

Люсьен толкает дверь плечом. От удара по каменным коридорам разносится эхо, но дверь не поддается.

– Она слишком тяжелая… – он постукивает пальцами по ноге. – Таллис поставила наемников там, где раньше были темные стражники. И я не знаю точно, как долго будет действовать снотворное зелье; стражники в подземельях могут скоро проснуться и обнаружить, что вас нет.

– Тогда в вестибюль. Лестница, ведущая во внутренний двор…

Он кивает и берет меня за руку. Мы торопливо поднимаемся по одной из лакейских лестниц. Когда мы подходим к двери, ведущей в вестибюль, Люсьен снова проверяет, свободен ли наш путь.

– Насколько я могу судить, вокруг никого нет.

– Он прав. Хотя люстры горят, как обычно, огромное пространство пусто. Из угла, где мы стоим, скрытые колонной, я вижу богато украшенные ворота, за которыми главный путь к посадочной платформе, и одну из дверей, ведущих в большой зал. Двери в тронный зал справа от нас. Вместе с длинной галеркой эти пространства, расходящиеся от вестибюля, являются центром Цитадели. Но вокруг полная тишина: ни шагов, ни приглушенных разговоров. Даже не слышно потрескивания поленьев в камине. Место кажется практически заброшенным.

Ступени, ведущие к конюшням и дворам, находятся на противоположной стороне вестибюля от того места, где мы стоим. Всего двенадцать размахов крыльев, хотя расстояние зияет передо мной, как бездна.

Люсьен крепче сжимает мою руку, и мы начинаем пересекать холл – торопясь, но стараясь не выглядеть так, будто спешим. Хотя мы босиком, каждый шаг, кажется, звенит по мраморному полу.

И все же я думаю, что мы справимся. Во дворах могут быть бескрылые – конюхи или ночные носильщики, – но они не смогут остановить наше преображение. И тогда мы сможем сбежать в Эйрию. Присоединиться к Арону и остальным.

Люсьен ускоряет шаг. Мы почти на самом верху лестницы…

Раскат смеха, холодного и пронзительного, разрывает тишину.

Позади нас, на балконе второго этажа, который проходит через вестибюль над дверями в тронный зал, стоит Таллис. И не только Таллис: ее окружают стражники и придворные.

Мы бежим к лестнице, но не успеваем подняться на третью ступеньку, как снизу на нас набрасываются вооруженные стражники. Люсьен поднимает свой меч и тащит меня вверх по лестнице и обратно в вестибюль как раз в тот момент, когда еще больше стражников врываются в ворота, ведущие к посадочной платформе.

Мы в ловушке.

– Вам некуда идти, – Таллис наблюдает. – Я бы посоветовала тебе бросить меч, Руквуд. Мои наемники не так дисциплинированны, как темные стражники, но у них есть определенный опыт, когда дело доходит до убийства людей.

Стражники, окружающие нас, придвигаются ближе. Люсьен медленно поворачивается, словно ищет слабость, которой можно воспользоваться.

Но это безнадежно. Их слишком много.

– Люсьен… – я качаю головой.

Он смотрит на меня долгим, мучительным взглядом и бросает меч.