Корона когтей

– Это? – он вертит письмо в пальцах. – Нет, это письмо, которое я должен отправить. Верон попросил меня написать кое-что. Это просто… – бормочет он что-то по-селонийски. – Я думаю, вы сказали бы «перо, которое склоняет чашу весов». Я сидел здесь, злился на брата, а теперь еще и чувствую себя виноватым. Виноватым в том, что я все еще жив, чтобы злиться, в то время как другие, с которыми я вырос, мертвы или пропали без вести. Виноват, что, несмотря на везение, чувствую себя в ловушке. Как будто слишком много… – фыркает Валентин. – Не могу подобрать подходящее слово. Но я как будто не могу дышать. Вы понимаете?

– Да, – я смотрю на серую гранитную громаду Цитадели. – Да, я понимаю.

– Мой брат ждет от меня многого. Требует жертв. Но я не такой, как он. Он одержим, – он вздыхает и, нахмурившись, поворачивается ко мне. – Он говорит о долге, но правда в том, что Верон хочет вернуть Селонию прежней. Иногда мне кажется, что он пожертвовал бы чем угодно или кем угодно, чтобы заполучить ее.

– Я уверена, что ваш брат любит вас. Он, должно быть, хочет, чтобы вы были счастливы, даже если сейчас его отвлекают другие соображения.

– Возможно, – Валентин не выглядит убежденным. Он снова вертит письмо в пальцах и хмурится. – Почему вы только что спросили меня о… о Его Величестве?

– Ну… я знаю, что вы с Ароном стали друзьями за последние несколько недель. Я просто хотела узнать, не было ли у вас разногласий, – я разглаживаю влажные юбки. – Я знаю, что Арон иногда бывает немного… язвительным.

– Нет, – он качает головой. – Его Величество всегда был добр и великодушен. Такой добрый. И если бы было возможно…

Я жду, но он не заканчивает фразу.

– Если бы что было возможно?

Он улыбается, хотя это выглядит искусственно.

– Ничего. Приятное сновидение, вот и все. От которого, – он встает, держа в руке письмо, – скоро нужно будет пробудиться. Благодарю вас за терпение и совет, Ваше Величество, – он краснеет и дергает себя за мочку уха. – Если вы согласитесь никому не рассказывать о нашем разговоре…

Я кладу свою руку поверх его и коротко сжимаю.

– Я не скажу ни слова, – я вижу облегчение на его лице. Я задумываюсь, не посидеть ли мне с ним еще немного, но мой желудок ворчит, напоминая мне, что я должна устраивать обед для посла из Риски и ее мужа. – Извините, Валентин, у меня назначена встреча. С вами все будет в порядке?

Валентин кланяется мне.

– Конечно. Но, пожалуйста, позвольте мне проводить вас внутрь. Как только я отнесу это письмо Верону на утверждение, я планирую провести вторую половину дня в библиотеке. У вас прекрасная коллекция книг. И ваш летописец был очень полезен…

Я не обращаю внимания на конец его предложения, потому что внезапно вспоминаю, почему история Аккрис о человеке, который не является ни бескрылым, ни дворянином, показалась мне знакомой, когда Летия впервые упомянула о ней в то холодное утро в Туле.

Это потому, что я читала о ней в библиотеке.

В ближайшие несколько дней у меня не появляется времени разобраться с этим открытием. На южном побережье Атратиса недалеко от Уичинга нашли тело морского капитана, и оно подходит под описание Крэксби, этого человека видели разговаривающим с Зигфридом. Я лечу в тот район вместе с лордом Пианетом, чтобы встретиться с местной знатью и побудить их пересмотреть линию защиты. Когда я вернулась, лорд Пианет сообщил мне, что его клерки обнаружили закон пятисотлетней давности, который позволяет монархам взимать прямой налог со всех дворян «для защиты». Из контекста ясно, что налог предназначался для финансирования сети крепостей, из которых была построена только одна. Но слова в законах всегда важнее дел, а формулировки достаточно расплывчаты, чтобы мы могли использовать их в своих целях. Мы с Ароном вызываем четырех защитников и сообщаем им, что если они не прикажут дворянам в своих доминионах начать созывать конгрегации и готовиться к войне, то мы обойдем их и Скайн и введем прямой налог на всех дворян по нашему выбору. Наша угроза срабатывает почти сразу. Мы встречаемся с Собранием и при поддержке защитников, как бы они этого ни хотели, добиваемся их согласия на финансирование поставок оружия и других материалов. Мы поручили Виржинии из Ланкорфиса позаботиться о том, чтобы призыв был проведен быстро; королевство так долго пребывало в мире, что, боюсь, мы стали слишком самонадеянными.

Посреди всего этого я улучаю несколько минут наедине с Люсьеном. Он дважды приходил ко мне в покои, но когда леди Крамп сообщила мне, что королевы не принимают молодых неженатых дворян поздно вечером, я поняла, что кто-то из моих стражников или слуг был не слишком осмотрителен. Или же за мной шпионят. Люсьен говорит, что нашел место, где мы можем спокойно встретиться: пустой домик на дальнем конце фьорда, там, где он переходит в море. Но нам придется лететь туда, а у меня сейчас нет на это времени. Мы стараемся встречаться изредка в самых дальних уголках сада и не оставляем надежды.

Наконец, все готово, насколько это возможно. В первое же утро, закончив со всеми делами, я иду в библиотеку с рисунком Аккрис в кармане.