Корона когтей

– Что происходит? Мы можем оттеснить их и поднять ворота?

Он делает глубокий вдох, вытирая струйку крови со лба.

– Мы не можем выйти наружу, Ваше Величество. Над воротами низко летают дворяне. Бескрылые стражники одеты недостаточно хорошо, чтобы противостоять их силе. Мы не можем… – он морщится. – Мы не можем подобраться достаточно близко, чтобы воспользоваться топорами.

Теперь я понимаю, почему наемники одеты так. Броня замедляет их, но также защищает от дворян, патрулирующих небо над ними.

– Стрелы? Ваши люди защищены от знати. Они могли бы обеспечить прикрытие для охраны?

Он пожимает плечами.

– Может быть. – Мы рассматриваем массу тел в пещере. Наемник бросается между ближайшими стражниками – я поднимаю меч и упираюсь ногами как раз вовремя, чтобы он налетел на мой клинок. – Нам нужно добраться до ворот…

Арон сражается рядом, спина к спине с Валентином. Я принимаю решение.

– Если сможете добраться до Арона, скажите ему, что я ухожу.

Эмет понимающе кивает и снова бросается в бой. Я поворачиваюсь, ища поблизости других дворян.

– Блэкбилл, соберите всех, кого сможете, встретимся у верхних ворот. Нам нужно идти за дворянами…

Через несколько минут десять человек собрались у главных ворот. Шум битвы здесь переходит в глухой рев. Мне не требуется много времени, чтобы объяснить, что происходит.

– Вопросы?

Нисса поднимает руку.

– Если Покаянные стреляют в сторонников Таллис, как они узнают, что в нас стрелять нельзя?

– Мы еще не знаем, подействуют ли стрелы на преображенного дворянина, может быть, есть причина, по которой луки запрещены законами, но это может быть просто еще один закон, который не служит никакой реальной цели, – я замолкаю, вспоминая бескрылого человека, которого прошлым летом сожгли за то, что он владел луком и стрелами. – Просто… не подходите слишком близко. Наша цель – разделить дворян, не дать им скоординировать атаки на людей внизу. Отогнать их обратно к Цитадели, если сможем.

Все кивают. Мы снимаем одежду, стражники приоткрывают ворота, и мы выскальзываем наружу.

Огромный одноглазый лебедь пикирует вниз, едва не задевая Блэкбилла передним краем крыла.

Патрус. Даже в своей человеческой форме я чувствую, как ненависть и страх борются в нем.

Мы спешим преобразиться и подняться в воздух.

«Идите, – звучит у меня в голове голос Блэкбилла, – я позабочусь о нем и присоединюсь к вам».

Теперь в облике огромной сороки Блэкбилл ныряет на Патруса, широко расправив крылья и растопырив когти, пронзительно вопя. Остальные летят к нижним воротам.

Знать не ожидает нападения сверху. Мы падаем на них, разбросав всех, темные стражники издают неровные крики радости, когда им впервые удается оттеснить некоторых наемников назад через импровизированный мост. Но наши враги быстро перегруппировываются. Я понимаю, что нам придется сражаться в ближнем бою, и паника вспыхивает в моем животе. Я никогда не делала этого раньше, никогда не использовала свой клюв, крылья и вес в качестве оружия против другого дворянина…

«Но ты должна, ты ведь знаешь».

Голос не принадлежит ни одному из моих спутников. Это голос моей матери, доносящийся из моей памяти сквозь годы.

«Думай…»

Когда на нас напали ястребы. Ястребы, которые убили ее. Даже тогда я пыталась сопротивляться. Я могу сделать это снова.

Баклан преследует Ниссу. Все ближе и ближе. Блэкбилл вернулся к нам – на мгновение я задаюсь вопросом, что случилось с Патрусом, – но Блэкбилл слишком далеко, чтобы помочь ей. Я набираю высоту, накреняюсь, набираю скорость. Лечу вниз, пока не врезаюсь левым крылом в шею баклана. Удар на мгновение ошеломляет меня, но я прихожу в себя как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот, потеряв контроль, кувыркается в небе. Я вижу, как Покаянный лучник снизу прицеливается и пускает стрелу вверх…

Стрела замедляется, приближаясь к дворянину. Наконечник начинает светиться красным, пробивая себе путь сквозь силу, окутывающую трансформированное тело аристократа; я полагаю, это трение нагревает металл. Я задерживаю дыхание, ожидая, желая, чтобы стрела летела вперед…

Наконечник стрелы пронзает крыло баклана. Он кричит от боли, падает с воздуха и исчезает в бушующем внизу сражении.

Мой восторг испарился, когда следующая стрела, нацеленная в серую цаплю, вспыхнула пламенем и распалась, не долетев до цели. Но, по крайней мере, теперь мы знаем: Покаянные могут ранить и убить обращенных дворян. Если смогут подобраться достаточно близко. И мы знаем, почему старейшины запретили луки в первую очередь: когда они увидели, что ими можно сделать, тот факт, что они помогали бескрылым охотиться за пищей, стал совершенно неуместным.

Я чувствую, как по нашим врагам пробегают волны недоверия и смятения. Подталкиваемые вверх лучниками, проталкивающимися через сломанные ворота, они теперь слишком далеко, чтобы помешать темным стражникам вклиниться в ряды наемников, которые, в свою очередь, спотыкались в своих громоздких доспехах. Я и мои спутники гоним их по небу.

Серая цапля, кажется, старается не встревать в стычки, летит медленно, избегая прямого столкновения.