Корона льда и лепестков

Именно поэтому Брес годами выбивал ее из нас в Андерхилл во время спаррингов. Прикажи я своим солдатам разоружать и сдерживать противника, ранить, но не убивать, этот приказ стоил бы им жизни.

Если мне удастся нанести сильный удар Рубезалю сейчас, то потом я смогу кого-то миловать. При таком раскладе я даже почти верила, что буду спокойно спать по ночам, если как-то выкарабкаюсь. Я никогда не стремилась править, просто потому что отчаянно не хотела принимать подобные решения.

Я принялась тыкать келпи пятками, пока он наконец не развернул меня к войску. Все еще лишенная магии, я не могла усилить голос. Ну, пусть сами магически обостряют слух, не убудет.

– Сегодня мы бьемся, чтобы прожить еще один день! – провозгласила я. – Мы бьемся за свою свободу и свободу тех, кто все еще на Земле, как за людей, так и за фейри.

Я собралась с духом.

– Сегодня я сражаюсь без жалости и прошу вас о том же.

В Андерхилл всегда ощущалась особая неподвижность. Воздух казался плотнее, чем на Земле. Звук разносился иначе, но большое значение имело и то, что вся армия даже не шелохнулась.

Я выступала в новой для себя роли, но годами помогала командовать Неиспытанными во время тренировок. Храбрость заразительна.

В каждом из солдат жило яркое стремление оставить после себя наследие. Быть героем.

Стать Лугом.

Я холодно улыбнулась и, обнажив меч, вскинула его высоко над головой.

– Сегодня мы отрубим гиганту голову!

Мою речь завершил звон тысяч обнаженных клинков.

– Отрубим гиганту голову!

– На левый фланг, – скомандовала я сухопутному келпи.

– У меня есть уши, слабоумная, – огрызнулся тот.

Оказавшись у дальней дивизии, я встретилась взглядом с ближайшими солдатами, но не стала махать рукой или делать еще какой-нибудь глупый жест. Мне нужно оставаться недосягаемой, какой мне всегда казалась королева Елисавана.

Они должны верить, что я неуязвима, поскольку к нам уже приближалась армия врага. Слышать ее, но пока не видеть численность – то еще удовольствие. Узнай мое войско, что я вступаю в бой без магии и с очень призрачным планом, основная идея которого «украсть арфу для Лана», отвечаю, они бы разбежались во все стороны. И плевать бы им было на мое единственное преимущество – то, что Рубезаль все еще не способен меня отследить.

Будь недосягаемой.

Я снова подняла меч.

– Вперед!

Желудок кувыркнулся, и я медленно выдохнула. Сердце застучало с бешеной скоростью от осознания, что жить мне, возможно, оставалось всего несколько часов.

Как и десяти тысячам воинов за моей спиной. Если мы потерпим поражение, семьи узнают об их смерти, лишь когда Рубезаль развяжет войну с Адэр и дядей Джозефом на Унимаке.

– Эй, у тебя имя есть? – спросила я келпи.

Мне казалось неправильным ехать на нем в бой и не знать, как его зовут.

Келпи фыркнул.

– И с хрена ли я должен тебе его назвать?

– Не обязательно настоящее. Любое сойдет.

– Каллик.

Я закатила глаза. Келпи вспрыгнул на левое драконье крыло и двинулся по нему скачками. Он держался низко, под острым углом, так что мы рванули вперед, не маяча на виду у подступающего врага.

– Как насчет «Засранца»?

– Как насчет зуботычины?

Я ухмыльнулась:

– Зу-боты-чина. Мне нравится.

Келпи помолчал.

– Зуботычина… ладно, звучит.

Я вскинула брови, осматриваясь в поисках головы дракона, потом его хвоста. Пока что чутье не подводило. Моя новая знакомая зверушка не собиралась становиться еще одним противником.

– Ты серьезно? – уточнила я. – Правда хочешь, чтобы тебя так называли?

– Тебе по буквам повторить, дура?

Да нет, спасибо.

– Ну, значит, Зуботычина, – буркнула я.

Я сравнила расположение фейри за спиной с теми, кто был впереди. Держаться слишком кучно опасно, могут взять в клещи. Я подняла меч, взмахнула им влево.

Рассредоточиться.

Справа от меня генерал Стрик повторил приказ. Сзади раздался лязг оружия, спереди доносился грохот сапог.

Я все еще не видела армию Рубезаля, но они бежали нам навстречу.

Такими темпами мы столкнемся в считаные минуты.

Я снова подняла меч, наклоняясь вперед.

– Быстрее.

Зуботычина не стал спорить, только заворчал, сильнее отталкиваясь от испещренной венами перепонки под копытами.

Я стиснула зубы. Уже совсем близко.

Справа вспыхнул огонь. Так, минуточку! Его выпустили из катапульты.

Внимание переключилось на огненный шар, нацеленный на дивизию Рябинника.

С нашей стороны хлынула вода, погасила снаряд. Но я вздрогнула, когда он все равно сбил нескольких фейри.

От армии Рубезаля полетело еще больше снарядов.

Я проследила их траекторию до небольших групп гигантов, разместившихся на каменных уступах, пока их собратья-изгои бежали к нам.

Рубезаль пытался нас задержать.

– Слишком поздно, – прошептала я.

Я уже видела край.

Всего несколько изгоев взобрались на крыло, чтобы атаковать, слабаки в сравнении с нами. Необученные, движимые лишь яростью, они не представляли опасности.

Они просто стояли на пути.

Металл запел, я разрубила пополам изгоя, который не успел приземлиться после того, как перепонка подкинула его вверх.

С брызгами крови на лице, мысленно переключившись в боевой режим, я отбросила его верхнюю половину. Краем сознания отметила серый оттенок его кожи.