Корона в огне. Пылающее сердце

Наблюдения за Шрифом отложили в моей памяти несколько упражнений, но Су наотрез отказывалась что-либо делать. Где-то через пару часов, я окончательно сдалась и уселась на землю рядом с развалившейся пумой.

— Ты не понимаешь, — пожурила я ее. Су мгновенно прочувствовала мою интонацию и подняла голову. — Нам обеим будет лучше, если ты будешь тренироваться наравне со всеми. Во-первых, от нас обеих должна быть хоть видимая польза, чтобы нас не пустили на мясо, а во — вторых, физическая активность пригодится, если мы соберемся бежать.

Я сказала это все очень тихо, так чтобы мой страж не услышал, но Су видимо очень хорошо поняла, что я имела в виду. Пообещав ей, что завтра мы повторим, я завела её в клетку и отправилась на ужин.

— Мы немного задержались, — уточнил Нар, все еще осторожно присматриваясь ко мне. Похоже, он и сам не понимал, как ко мне относиться. — В общей столовой тебе уже не накроют, поэтому пойдем прямо на кухню.

Как ни странно, охранник вывел меня из восточного крыла и повел сначала через двор, а потом коридорами для слуг прямо в дворцовую кухню.

— Но я думала, что для гвардии готовят отдельно, — прошептала я, когда мы спускались по лестнице.

— Так было прежде, — ответил Нар, и я будто услышала тоску в его голосе. — Его величество многое переделал в дворцовых правилах.

Мы вошли в просторную кухню, которая за годы, что меня не было, претерпела колоссальные изменения. Она стала раза в два больше, видимо за счет пары — тройки снесенных стен, и гораздо оживленнее. Некогда теплое и родное место утратило уют. В центре стоял огромный дубовый стол, за которым могло поместиться человек двадцать и вокруг него сновали туда — сюда поварята и кухарки. Работа шла слаженно, понятное дело, накормить столько народу во дворце — это не шутки.

В груди защемило от воспоминаний. Запахи заполнили обширную кухню, вызывая во мне тоску по родителям. Конечно, сейчас все выглядело иначе, но именно здесь я училась готовить. Не контролируя свои действия, подошла к одному из шкафчиков, разместившихся вдоль окна, и распахнула створки. Чуть не застонала. Как и много лет назад, здесь хранились крупы. В пузатые деревянные кадушки были помещены тряпичные мешки, края которых аккуратно загнуты, оборачивая дерево, а уже в них папа и Дарина ссыпали крупы. Они считали, что это продлит их хранение.

Я уловила тонкий аромат пирога с вишней и поняла, что едва держу себя в руках, чтобы не расплакаться. Папин рецепт, он всегда добавлял чуточку корицы. Этот пирог он пек пару раз в неделю, для прислуги, чтобы люди могли немного расслабиться и подсластить свою жизнь. С трудом взяла себя в руки, ведь мне ни за что нельзя показывать, что я бывала здесь раньше. Никто не должен знать, что я когда-то жила во дворце. Очень надеялась на то, что здесь больше не осталось никого, кто мог бы меня вспомнить или узнать. Осторожно закрыла дверцы и с замирающим сердцем посмотрела на Наркола. Он будто и не заметил. Говорил что-то тихо одной из женщин в белом переднике. Я облегченно выдохнула и постаралась придать лицу безразличное выражение.

— Кассия! — услышала до боли знакомый ласковый голос Дарины и ощутила, как сердце проваливается в пропасть.

Глава шестнадцатая

Я медленно обернулась и утонула в безмерной ласке серых дымчатых глаз старой знакомой. Она смотрела на меня так, будто уже обнимала, согревая теплом своих нежных рук. Меня окутал неизменный запах мяты и выпечки, который сопровождал эту чудесную женщину повсюду. Краем глаза я уловила движение. Нар насторожился и сделал шаг вперед.

Понятия не имея, понимала ли меня Дарина, я отчаянно выпучила глаза и всячески пыталась дать понять, что наше знакомство лучше не выставлять напоказ. От того как я округляла глаза, сдвигала в мольбе брови и почти не моргала, глаза защипало. Руки потряхивало, и я стиснула кулаки, тревожно покусывая нижнюю губу. Королевская кухарка довольно хорошо меня знала, поэтому бросив быстрый взгляд на моего стража, настороженно застыла.

— Эээ…ты Кассия, верно? — растерянно сказала она, косясь на Нара и комкая передник.

Щеки бедной женщины порозовели, а на лбу выступили капельки пота то ли от жары, то ли от напряжения. Я тоже посмотрела на Наркола. Его лицо выражало лишь удивление и чуточку настороженности, не более того. Я чуть было не выдохнула шумно, демонстрируя облегчение. Моя дорогая Дарина тоже заметно расслабилась:

— Я слышала о тебе, девочка. Ты избежала наказания короля, а теперь поступила в помощницы к Шрифу.

Все это было сказано торопливо, будто она пыталась заболтать моего стража, отвлечь от ненужных мыслей.

— Да, это я, — изображая удивление, ответила ей.

А что мне еще оставалось? Я же вроде как впервые вижу эту женщину, которая неожиданно обратилась ко мне по имени.

Повисло неловкое молчание, в котором я переступала с ноги на ногу, не понимая как поступить дальше. Ужасно хотелось устремиться в теплые объятия Дарины и на время вернуться в детство, снова стать ребенком, нуждающимся в поддержке.

— Нар, — обратилась она к моему охраннику, — могу я ее покормить? Гляди, какая худосочная девочка.