Коронованный наемник (СИ)

Узкое ущелье, уводившее в толщу каменных нагромождений, окончилось массивной решеткой, сейчас поднятой, а за нею потянулся освещенный факелами коридор. Трандуил молча шагал за Камрин, чувствуя, как все нутро свивается в туго натянутую тетиву. Все здесь несло угрозу, все было чуждо, все источало опасность. Тьма казалась еще гуще, отогнанная в углы красноватым факельным огнем. Тишина, рассеиваемая лишь легкой поступью Камрин, беззвучно трепетала сгущенным, будто клей, напряжением. Но вот впереди показались двое часовых – рослые орки с могучими руками и ятаганами у пояса. Трандуил инстинктивно выпрямился, независимо разворачивая плечи, не оглядываясь на Чернокровых и пристально следя за руками: машинальное прикосновение к эфесу меча выглядело бы признаком неуверенности. К Морготу этих тварей… Но орки действительно безмолвно пропустили девушку и ее спутника, хотя король не стал приглядываться, подняли ли они глаза. Еще несколько поворотов каменного лабиринта, и потолки стали выше, факелы – ярче, и Трандуил понял, что они приближаются к цели. Вскоре коридор привел к массивной двери, немного не доходящей до верха, где каменная арка имела неправильный излом. Камрин постучала, и изнутри немедленно раздался низкий голос:

- Прошу.

Король ощутил, как на висках выступает пот, а кончики пальцев покалывают холодные иглы. Неужели Леголас здесь, в этом мрачном убежище… Ну же… А Камрин потянула за медное кольцо, из-за двери навстречу пахнуло теплом натопленной комнаты и запахом можжевеловых дров. Трандуил шагнул через порог, оказавшись в небольшом круглом зале, где ярко пылал очаг, у которого стоял грубый широкий стол и несколько потертых кресел. Из самого ближнего к камину поднялась высокорослая фигура с необъятными плечами и копной косматых каштановых волос. Орочий вождь неторопливо обернулся, сделал несколько шагов вперед, выходя из слепящего огненного ореола, и на Трандуила взглянули дымчато-синие глаза.

- Ну здравствуй… брат, – негромко произнес орк на синдарине.

Они безмолвно стояли друг против друга. Невероятно разные и странно схожие этой полной противоположностью. Еще резче и гротескней казались безобразные орочьи черты рядом с точеным профилем эльфа. Еще благородней обрисовывала чеканная кираса короля его стройный стан в сравнении с могучим торсом орка, облаченного в грубый кожаный камзол.

Наконец Трандуил, фарфорово-бледный в багровых отсветах очага, проговорил с той особой твердостью, что обычно призвана убедить лишь самого говорящего:

- Я не знаю, кто ты, только не орку называть меня братом, даже если он говорит на языке моей расы.

Сармагат помолчал, а потом усмехнулся, неярко взблеснув клыками:

- Трандуил, Трандуил… Ты все тот же. Гордый, непоколебимый… и помешанный на расовой чести. Отрадно видеть, что в этом изменчивом мире есть что-то незыблемое.

Медленно повернувшись, он двинулся к очагу, но тут же взглянул через плечо и буднично добавил:

- Я рад, что ты все же последовал моему совету. Или кто-то другой сумел, наконец, тебя убедить, что крупные изумруды вульгарны?

Что-то дрогнуло в лице короля, на миг искажая его до неузнаваемости гримасой холодного гнева. Он рванулся за орком, преграждая ему путь, и глухо прорычал:

- Придержи свое плоское чувство юмора, чернокровый!!! Один Моргот ведает, откуда ты знаешь так много о моем несчастном друге, но не тебе марать его память, прикидываясь им!!!

- Память! – оскалился Сармагат, – да что ты знаешь о памяти, Квенди?!! Вот!!! – он схватил со стола шандал и поднес к лицу, ярко озаряя уродливые черты и рваный шрам, – посмотри в мои глаза, мой друг, брат мой, мой король!!! И ты увидишь в них пропасть, до краев полную памятью. Памятью о звездах и песнях, о победах и потерях, о веках и веках простых и настоящих радостей и печалей!!! Моя память подобна пыльным лоскутьям, каждый из которых – прекрасный, но мертвый обрывок прошлого! И все они заключены в этот неказистый сундук, от одного вида которого ты так брезгливо морщишься!! Вот, что такое память, Трандуил!!! День за днем ощущать свою смерть, день за днем оставлять в прошлом свою прежнюю суть, свои надежды, свои стремления, свои ценности! День за днем превращаться в воспоминание о самом себе!

Сармагат был страшен в тот миг. Огни чадящих свечей плясали в запавших глазах, тени странными росчерками искажали лицо, шандал ходуном ходил в руке, словно орк в любой миг готов был обрушить его на голову стоящего перед ним эльфа.