Коронованный наемник (СИ)

Орк не ответил, лишь крепче сжал в объятиях неподвижное тело, и это движение, казалось, пробудило в нем угасший было здравый смысл. Осторожно опустив Камрин на снег, Сармагат отвел с бледного лица волосы, видя, как из уголка рта сочится ручеек крови. Провел по шее девушки пальцами, оставляя когтями кровавые мазки, нащупал артерию, а потом снова поднял на Таргиса взгляд, в котором уже не было ни следа безумия.

- Я прострелил Тугхаш легкое, – глухо проговорил он, – она истечет кровью за считанные часы. Мне нужен лекарь. Таргис… не отрицай, ты знаешь леса намного лучше, чем говоришь мне все эти годы. Для тебя в Ирин-Тауре нет тайн. Скажи мне, где найти Эрвига. Скажи правду, и я клянусь тебе Черным престолом владыки Мелькора, что исполню любое твое желание, чего бы оно ни касалось.

Лицо Таргиса отразило молниеносный калейдоскоп каких-то непонятных чувств, словно быстрая стайка рыб скользнула под водой, но он не запнулся:

- Я не в силах заслужить эту награду, господин. Видит Эру, я жизни бы не пожалел, чтоб сейчас суметь найти его. Но Эрвиг покинул княжество.

Проговорив это, варгер замер, ожидая взрыва, но Сармагат помолчал, а потом медленно произнес:

- Проклятье… Что ж, значит, остается только один путь.

Орк свистнул, и его варг вскочил со снега. Сармагат расстегнул фибулу своего плаща, расстелил его на снегу.

- Я сам позабочусь о Тугхаш, – отрывисто сказал он, снимая с девушки окровавленный плащ, – а ты немедленно возвращайся в штаб и верни свиток в тайник.

Договаривая эти слова, он бережно расстегнул на Камрин камзол, быстро ощупал подкладку, скользнул ладонями по кольчуге, сжал голенища сапог… И лоб его прорезала глубокая складка:

- Где же он? – пробормотал орк. Но тут же сжал зубы, заворачивая девушку в тяжелый плащ и разрывая сукно там, где из глубокой раны, запирая кровь, все еще торчало оперение болта, – плевать. Это после. Ты едешь со мной.

Сармагат встал, поднимая Камрин, и двинулся к варгу. Но Таргис не шелохнулся, сдвигая брови и сжимая челюсти, словно стягивая решимость в узел:

- Милорд, дозвольте мне вернуться в штаб. Свиток все же пропал. Значит, мы ошиблись… или ошиблась Тугхаш. Я вам не ровня, но кто знает, не станет ли Йолаф сговорчивей, узнав о несчастье с сестрой.

Орк обернулся:

- Езжай, – устало бросил он, и Таргис готов был поклясться, что господину безразлично, куда и зачем он собрался, – но не смей его убивать. Отвечаешь собственной шкурой.

- Доверьтесь мне, господин, – отрезал Таргис, вскакивая на Хорька, и резко пришпорил поджарые бока. Нужно было спешить, пока Сармагат не передумал…

Леголас знал, что есть мгновения, когда время становится безжалостно, садистски учтиво. Оно замедляет свой бег, давая вам прочувствовать надвигающийся миг грядущей смерти, оценить сияние острия летящей стрелы, восхититься игрой заката на гранях рвущегося к вам клинка. Вы можете оказаться крепки духом, и тогда оно усмехнется и еще на доли мига наступит на подол своей мантии, позволяя вам увернуться. Но сейчас, в оцепенении глядя, как хрустальные капли радужным каскадом несутся ему в лицо, Леголас понимал – не успеть. Одно резкое движение – и он соскользнет с уступа прямо на пол, где… Он не додумал этих безрадостных мыслей. Холодный хрусталь наотмашь хлестнул по щекам, лбу и шее, и в первый миг лихолесец ощутил лишь наслаждение от свежести этих чистых капель, остудивших его пылающее лицо. Он замер, вжимаясь в стену и стискивая зубы и кулаки, как порой делал сразу после попадания стрелы, зная, что через несколько мгновений настигнет боль. Но ничего не происходило… Капли, нагреваясь, стекали по коже, щекоча шею под воротником, подрагивающее пламя факела отражалось в лужах.