Коровы

— Ида напоминает этим мычанием, — сообщил телкам Пастух, — что вымя ее полно и пора бы ее подоить… К тому же ветер задул, да и мое эфирное тело начинает сгущаться… Все это говорит о том, что скоро наступит тьма, но перед этим появятся над поверхностью наши великие дойки, которые на самом-то деле расположены далеко впереди — в долине, где пасется на прекрасных лугах множество стад и одиноких коров, — но отображаются перед наступлением тьмы над любой точкой поверхности как Божественная реальность, в которую, в отличие от проекционного миража, беспрепятственно может попасть любая корова для облегчения своего раздутого вымени — где бы она ни паслась на этот момент.

Ида, пока Пастух говорил, приблизилась к стаду, и телки увидели, что вымя ее действительно стало огромным и болтается на ходу, затрудняя движение.

Ветер неожиданно стих, и пространство вокруг начало погружаться в наступающий мрак. Погасли серебрящиеся до того линзы озер и луж, полотно свода из голубого перекрасилось в темно-синее и приобрело на этот раз глубину, одиноко заревел бык, привязанный к далекому дереву, но его теперь в сумраке не было видно.

— Бык, — объяснил Пастух, — насмотревшись иллюзии, рвется теперь со своей привязи бежать и искать исчезнувшее увиденное, но ваша звездная Мать успокоит его своим видом на своде, и, как только снова наступит свет, специальный Пастух, следящий за поведением скотины в области последних иллюзий, отвяжет его и отпустит в поступательное движение, установленное великим законом.

Тут на глазах у телок начали возникать, как огромный мираж, поднимаясь от поверхности и до свода, очертания длинных строений, громоздившихся одно над другим так, как будто они были воздвигнуты на склоне горы. Строения эти казались прозрачными, но внутри них ничего не было видно. Вскоре телки услышали многоголосное, беспрерывное мычание коров и увидели их призрачные фигуры, похожие на двойников прошлого и будущего, которые сплошным потоком медленно входили в эти строения с одной стороны и таким же потоком выходили с другой, рассеиваясь затем в пространстве. Ида замычала и двинулась в сторону доек, теряясь из виду в потемневшей округе.

Телки долго неотрывно и молча наблюдали это странное, грандиозное зрелище, до тех пор, пока совсем не сгустилась тьма — великие дойки как бы утонули в ней и стали не различимы. Мычание входящих и выходящих коров постепенно стихло. И тогда на своде загорелись, как близкие лампочки, первые звезды, и обозначился слегка краснеющий силуэт Матери всех быков и коров.

— А куда, Пастух, — поинтересовалась Джума, — девается такое количество молока? Кто его пьет? Или из него что-то делают?

— Молоко это, будущая корова, никто не пьет, и из него ничего не делают, поскольку это — эфирное молоко, которое пополняет эфир.

— А можно ли пить это молоко? — спросила Джума. — Ведь просто эфир, как ни крути, не утолит голод, предположим, родившихся.

— Отелившаяся корова, Джума, не дает эфирного молока, вымя ее наполнено молоком, схожим с проекционным, его и сосут телята до очевидного появления на плоскости, после чего корова снова продолжает давать эфирное молоко, которое не является чем-то утоляющим голод скотины — подобно траве и воде. Избранных же коров доят в их стойле и забирают их исключительно бесценное, как я уже говорил, молоко для обмывания этих самых телят, чтобы пропитать их Божественным смыслом.

— А почему эфир нуждается в пополнении? — спросила Елена. — Разве это не бесконечное что-то?

— Эфир, правильно ты заметила, бесконечен, но бесконечность его поддерживается тем же эфиром, имеющим разные состояния, в число которых и входит эфирное молоко. Специальные Пастухи, которые заведуют дойками, и те не очень-то разбираются в этом, поскольку сам процесс пополнения эфира и обмывания телят скрыт даже от нас, Пастухов, непониманием общего понимания всего, что происходит в реальности, и только Хозяин видит и понимает все то, что связано с бесконечным эфиром и появлением на свет Божественной сущности.

— Но если коровы, Пастух, — сказала Тонька-гадалка, — рожают и рожают телят, тем более такие коровы, как Верба, то беззвездных телят, подобных нашим подругам, должно быть до бесконечности много…

— Вопрос довольно разумный, — ответил Пастух. — Действительно, нет бесконечного множества сущностей, но есть ограниченное их число, и в этом смысле они не плодятся подобно проекциям…

— Но чем же регулируется это число? — спросила Елена.

— Число это, Елена, уравнивается всем происходящим одномоментно на всех великих кругах поступательного движения, и без этой одномоментности или вне нее не происходит ничто, что могло бы увеличить количество сущностей, их разнообразие и прочее. Картина этого великого единого действия видна с высоты большого холма, на котором ты обязательно побываешь, и тогда, увидев эту картину, поймешь мой ответ.

27. Душа. Весы. Бездушная скотина