Космические оборотни

— Куда это вы меня тащите?

— Взглянуть на твоего близнеца — обезьяну с твоим паразитом.

— Я так и подумал. Но это сейчас не для меня. Покорно благодарю! — Я почувствовал, что дрожу.

— Послушай-ка, сынок, — терпеливо произнес Старик. — Не поддавайся панике. Самое лучшее — смело взглянуть на ЭТО! Я понимаю, насколько это трудно — я провел немало часов, глядя на эту тварь, чтобы привыкнуть к этому.

— Вы не понимаете, шеф. Вы просто не можете такого понять! — Меня так трясло, что пришлось опереться о дверной косяк.

— Я понимаю, что это совсем другое дело, когда сам испытаешь то, что произошло с тобой. Джарвис…

— Вот здесь вы правы! Да, это совсем другое дело! Вы не смеете заставлять меня пойти туда!

— Пожалуй, ты прав, сынок. Да, врач был прав. Ступай назад, сынок, и ложись в лазарет. — Он похлопал меня по плечу и протянул руку, намереваясь открыть дверь лаборатории.

Я еле смог выдавить из себя:

— Босс!

Он повернулся ко мне. Лицо его было непроницаемым.

— Погодите, шеф, я иду с вами.

— Зачем? — Старик удивленно поднял брови.

— Я должен это сделать! Но учтите, в этом поступке очень многое только для того, чтобы успокоить вас.

Он усмехнулся, взял меня под локоть, сердечно и трогательно. Вот таким образом мы и прошли вовнутрь, затем еще через одну запертую дверь попали в помещение с регулируемой температурой и влажностью. Здесь находилась обезьяна, разумеется, в клетке.

Туловище ее поддерживалось вертикально с помощью специальной металлической сбруи. Ноги и руки безвольно свисали вниз, будто она ими совершенно не владела. Орангутанг смотрел на нас взглядом, в котором светились разум и злоба. Затем огонь угас и глаза его стали просто глазами безучастного животного, животного, испытывающего мучения.

— Давай обойдем, — тихо произнес Старик.

Я с удовольствием отвернулся бы, но он продолжал держать меня за руку. Орангутанг следил за нами взглядом, но тело его сдерживалось уздой. С нового места я мог видеть ЕГО!

Своего повелителя! Тварь, которая оседлала меня, управляла мною в течение такого длительного промежутка времени, что я потерял счет дням, которая говорила моим ртом, использовала мой разум… Я видел своего хозяина!

— Успокойся, — ласково произнес Старик. — Ты еще привыкнешь к этому. Присмотрись хорошенько. Это помогает.

Я так и сделал, и это действительно помогло. Я сделал несколько глубоких вдохов и сердце мое стало биться не так часто. Я заставил себя смотреть на него. На моего ХОЗЯИНА!

Не внешность паразита порождала ужас. Да и ужас не совсем вызывался тем, что знаешь, что может делать повелитель, ибо я испытал ужас в тот самый первый раз, когда я только увидел его, еще до того, как узнал, что он собой представляет. Я попытался объяснить это Старику. Он кивнул, продолжая внимательно смотреть на паразита.

— То же самое и у всех остальных, — сказал он наконец. — Беспричинный страх, как у птицы перед змеей. Возможно, это главное их оружие.

Он отвел свой взгляд, как будто долго смотреть на паразита даже для его очерствевшего взгляда было невыносимо.

Я пытался не отставать от него, желая привыкнуть к зрелищу присосавшейся твари, однако это было очень трудно. Мне с трудом удавалось удерживать в себе свой завтрак.

Я непрестанно повторял себе, что сейчас он не может причинить вреда мне. Когда я снова отвернулся, то перехватил взгляд Старика.

— Ну, как? — спросил он. — Становишься тверже?

Я снова посмотрел на повелителя.

— Немного, — ответил я резко. — Все, что я сейчас хотел бы, так это убить его! Я хочу уничтожить их всех — я мог бы провести всю свою жизнь, не переставая убивать их! — Меня опять стало трясти.

Старик изучающе смотрел на меня.

— На! — сказал он и отдал мне свой лучемет.

— Что? Зачем?

— Ты хотел убить его. Если тебе это нужно — то давай. Убей его! Прямо сейчас!

— Но, шеф… ведь вы сказали мне, что эта тварь очень важна для исследования!

— И сейчас это говорю. Но если ты испытываешь потребность убить его — убей! Именно этот экземпляр всецело принадлежит тебе. Если тебе нужно убить его, чтобы снова стать цельным человеком, то не мешкай!

— Чтобы я снова стал цельным человеком… — Мысль эта застряла у меня в голове. Старик знал, какое лекарство нужно для моего выздоровления. Я уже больше не дрожал. Лучемет покоился твердо в моих руках, готовый изрыгнуть пламя и сеять смерть. Смерть моего повелителя!

Если я убью этого отдельного наездника, то снова стану свободным человеком, но я никогда не стану по-настоящему свободным, пока есть другие повелители! Я хотел убить их всех, каждого из них, отыскивать их, сжигать их — но этого повелителя прежде всего!

Он был моим хозяином… и останется им, пока я не прикончу его! В голове моей мелькнула мрачная и почти странная мысль, что будь я один на один с ним, я не был бы в состоянии что-нибудь сделать. Я безвольно ждал бы, пока он не вполз бы на меня и не устроился между моими лопатками, вступая во владение моим мозгом и всем мною целиком.

Но в данный момент я мог убить его!

Отбросив страх, яростно ликуя, я поднял лучемет.

Старик внимательно смотрел на меня.

Я немного опустил дуло и нерешительно произнес: