Космическое сознание

узнала, что это был рак, но она ничего не сказала мне, чтобы этот ужас не убил меня. Но и то, что я тогда перестрадал, было почти непереносимо.

Постараюсь быть кратким. Она заметно слабела, была совершенно несчастна, одинока.

Ее всепоглощающая забота обо мне и полное безразличие к себе самой, постоянное

самопожертвование и любовь в наших сердцах делались все нежнее и глубже по мере того,

http://www.e-puzzle.ru

как мы все яснее и яснее видели приближение конца. Бесчисленные сердечные схватки и боли

только еще определеннее открывали глубину и силу любви, сильнее всего, сильнее самой

смерти.

Так шли дни, недели, месяцы, все печальнее и печальнее. Мать все раньше и раньше

ложилась спать, и я, сидя один, невыразимо несчастный и печальный, думал о будущем. Я не

мог перенести мысли потерять ее. Я старался, как мог, ободрить, развеселить ее, но усталость

росла, и под конец она просила меня отнести ее в спальню.

9 января 1885 года я пошел поздравить знакомых с днем рождения. Вернулся домой к

восьми вечера, отнес мать в спальню и ушел. Ночью она постучала ко мне, попросила

принести воды, говоря, что чувствует себя худо. Через день я привел доктора, и только теперь

он нашел рак и сказал, что конец неизбежен, дело лишь во времени. Я нашел сиделку и сам

постоянно был при матери эти последние девять дней ее жизни. Она совершенно не обращала

внимания на себя, для всех у нее находились слова любви и милосердия, она была даже

весела, старалась ободрить меня, как и когда могла. По ночам она бредила.

Предпоследняя ночь была ужасна. Болезнь, опустошив мускульную систему, начала

разрушать нервную. В припадке безумия она металась и кричала: «Тилли, отпусти меня». Но

я не мог сделать этого. Это было слишком невыносимо для меня. Перед лицом судьбы все

мои духовные силы восстали в страшном протесте и горе. Я укладывал мать, старался сделать

ей удобнее, и мгновение она лежала спокойно, но затем опять начинались нескончаемые

вопли: «Почему ты меня не отпускаешь?» Так прошла вся эта кошмарная ночь.

На следующий день она была спокойнее. Доктор сказал, что теперь это лишь вопрос

нескольких часов. К вечеру мой отец, сиделка и я стояли, каждую минуту ожидая конца. Она

была в беспамятстве. Мне было ужасно, что она может так умереть. В семь вечера я был с ней

один, стоя на коленях у кровати. Мой мозг горел. Кошмар. Моя мать уже не живое существо, а автомат. Я — автомат. Нас обоих затягивает колесо какой-то огромной безжалостной, тупой, бессердечной, всесокрушающей машины. Пришел отец и вывел меня из комнаты; я

думаю, это спасло меня от помешательства. Поздно ночью отец насильно уложил меня спать; я проспал до шести утра и затем пришел к матери, где и пробыл до конца.

Мать стала еще слабее. Она нежно улыбнулась и поцеловала меня. Она была в полном

сознании, но так слаба, что не могла говорить. Около полудня отец и сиделка ушли вниз. Я

попросил мать, могу ли я помолиться с ней. Я никогда этого не делал, но мне казалось, это

будет ей приятно. Она согласилась и была совершенно довольна. Стоя у ее ног, я кратко

помолился Богу, чтобы Он милостиво освободил мать от страданий и взял ее к Себе, руководил и помогал мне в моем одиночестве. Затем я отвернулся на минуту к окошку. Когда

я поглядел на мать — она умирала. Я позвал отца, и он успел к ее последнему вздоху. От

избытка чувств я воскликнул: «Благодарение да будет Богу, ибо Он дал нам победу», и мне

показалось, что дух матери кивнул мне в знак согласия. Мне казалось, что я стою перед

Бесконечной Любовью. Ее я чувствовал всеми моими чувствами. Во время похорон и позже я

был совершенно спокоен и умом, и душой, но потом этот неописуемый покой прекратился, и

сознание невозвратимой потери заставило меня провести в слезах немало бессонных ночей.

Теперь меня больше не беспокоят метафизические и философские затруднения в

определении Бога, ибо теперь

я знаю, что могу об

ратиться к Нему, как к

любящему отцу и другу. Меня

уже перестали беспокоить

рассуждения о промысле

Божи-ем

и

видимое

расхождение

с

ними

повседневной жизни, ибо я

видел на деле промысел

http://www.e-puzzle.ru

Божий в событиях совершенно естественных, но если сопоставить ход их развития, то

совершенно сверхъестественных. Теперь я уже не сомневаюсь больше, что Бог есть любовь. Я

уже не интересуюсь спорами о бессмертии души, ибо я знаю, что теперь все хорошо, что моей

матери хорошо, и как бы я ни был недостоин, я лично видел неизъяснимую славу любви, которую я получил, когда моя мать была отнята у меня».

итоги

а)

Д. У. У., судя по его рассказу, горячо стремился к духовному росту, а это, как

известно, предрасполагает к озарению;

б)

в момент изменения его духовной природы ему был тридцать один год; в)

явление субъективного света не наблюдалось;

г)

озарение разума ясно выражено;

д)

и еще лучше выражен нравственный подъем;

е)

хотя он и не сообщает подробностей — возможно, потому, что не в состоянии