Космобиолухи

— А давайте от базы лишний кусок отпилим! — пере­дразнил ее Владимир, красный и распаренный — при от­крытом шлеме скафандр тут же отключал систему внутрен­ней вентиляции. Грузчик из ученого был никудышный, но как критик он честно выкладывался по полной.— Вы еще даже научный план не составили, а уже предлагаете рубить реликтовый лес!

— Но вы ведь уже топтали реликтовый мох! — возмути­лась вечная аспирантка.

— У меня не было выбора, он повсюду!

— Так деревья тоже повсюду!

— И это конкретное скорей всего упадет как раз на мой корабль! — присоединился к «партии живых» Станислав.

— Ну корабль переставить не проблема!

Пока все спорили и ссорились (постепенно приходя к неутешительному выводу: базу придется цеплять обратно, потому что если помнется — вся экспедиция псу под хвост), Полина взяла дальномер и еще раз проверила расстояние.

— Эй, а у меня семьсот пятьдесят три и восемь вышло! — удивленно крикнула она.— Даже двадцать сантиметров за­паса.

Перемерили трижды. К показаниям всякий раз добавля­лось по нескольку миллиметров, и девушка первой сообра­зила, в чем дело. Злополучное дерево оказалось самым уступчивым из собравшейся на поляне компании и добро­вольно отодвинулось на спорные полметра.

— Теперь точно поместится,— с облегчением сказал Станислав, выключая дальномер. Полина на всякий случай похлопала по стволу ладонью, как по слоновьей ноге, чтобы прогнать его еще дальше.

Владимир запустил механизм распаковки, и груда метал­лического хлама ожила. Чешуя обшивки принялась с прон­зительным скрежетом раздвигаться, обнажая более светлый и блестящий нижний слой, а под ним — еще один, с окнами и солнечными батареями. Быстро приняв полусфериче­скую форму, база раздувалась и расползалась по поляне, как брошенное в воду прессованное полотенце, безжалостно сминая мох и устрашая деревья: когда она наконец остано­вилась, до них было больше метра.

Последней из люка в крыше высунулась слегка погнутая антенна, похожая на огромную решетку для гриля. И начала со скрипом вращаться, распугивая ветки.

Убедившись, что это все, Владимир повернулся к базе боком и патетически указал на нее левой рукой:

— Вот он — храм науки, в котором мы будем двигать ее во благо человечества!

— Что ж, подвигай-подвигай и положи на место,— не­громко сказал Дэн, рассмешив Теодора.

Ученый оскорбленно покосился на друзей («жалкие глупцы и неучи!»), опустил руку и зашагал к входу.

Внутри Владимира и космолетчиков ожидало страшное разочарование: жилого отсека в базе не оказалось, только рабочий бокс с прозрачными стенками в центре, а вокруг, баранкой, единая комната шириной в четыре метра, с ме­таллическими стеллажами и столами. Большую часть объе­ма отъедала многоуровневая система инфекционной защи­ты; улизнуть с базы или пролезть на нее не удалось бы ни од­ному, даже самому хчокозненному, микробу.

— Придется нам и дальше жить на корабле,— с досадой заключил главный микробиолух под общий мысленный стон. Зато Мария Сидоровна обрадовалась:

— Вот хорошо, не надо будет вещи переносить, а то я то­лько обжилась!

— Хотите сказать, развели такой же бардак, как в ваших отчетах? — язвительно уточнил Владимир.

— Это рабочая обстановка,— защищалась вечная аспи­рантка.— Мне в ней хорошо думается!

— Откуда вы знаете, если никогда не пробовали? Толстушка возмущенно фыркнула, но спорить с началь­ником посчитала вредным для кармы.

Кое-что перенести все-таки пришлось — ящики из гру­зового отсека со зловещими подписями: «питательные сре­ды», «реактивы», «стрипы» и «всякое», вызывавшее наибо­льшие опасения. Последним торжественно, как настоящий гроб на похоронах, перетащили цитометр. Все пока что сва­лили вдоль стен, и после обеда безропотная Наталья с вор­чащей Марией Сидоровной и загрустившей Полиной при­нялись за разбор имущества.

«По крайней мере днем под ногами мешаться не бу­дут», — утешился Станислав, наслаждаясь непривычной ти­шиной в пультогостиной и чистым прямоугольником на месте отбившего все ноги цитометра. Душа требовала праз­дника, и, поколебавшись, капитан принес из каюты бутыл­ку с коньяком.

— Давайте-ка отметим удачную высадку, ребята! Команда ничуть не возражала.

* * *

Как и опасался капитан, отсутствие обтекателя сделало жизнь установленных на спутнике приборов яркой, но не­долгой. Камера визуального наблюдения сгорела уже к кон­цу первого витка — впрочем, вид на облачный покров был скучен и однообразен. Зато радио — и инфракрасные ска­неры передали такие интересные картинки, что Сакаи, не задумываясь, дал спутнику команду на нырок за «границу невозвращения»¹. Получить детальное изображение нужно­го участка планеты было куда важнее.

— Что скажешь, Винни?

Пилот последний час усиленно сочинял покаянную речь о сложности изготовления обтекателя в условиях корабель­ной мастерской. Переключить мозги на картинку в вирт-окне у него получилось не сразу, но когда он осознал, что именно видит, то смог издать только «ы-ы-ы!».

— Очень содержательно,— вздохнул капитан.— Попро­буй еще раз.

— Ыто же корабль!