Космобиолухи

Зловещий ящик лежал на прежнем месте, однако Ста­нислав вначале решил осмотреться. Обойдя комнату по кругу и заглянув под все столы (чисто, то есть грязно, но ни­кого нет), он остановился перед дверью бокса. Ручку на ней заменяла допотопная цифровая панель, массивная и облез­лая. Видно, надо было набрать какой-то код.

— 4455,— сказал Вениамин за плечом капитана.

— А ты откуда знаешь?!

— Да вон,— доктор ткнул пальцем,— сбоку написано.

— Думаешь, все так просто? Это наверняка ловушка, не­правильно введешь — и дверь вообще заблокируется!

Вениамин, не понаслышке знавший о работе в НИИ, то­лько усмехнулся, протянул руку и сам ввел цифры.

Замок щелкнул начинкой, дверь приоткрылась, но свет в боксе так и не загорелся. Впрочем, для беглого осмотра вполне хватало падающего с боков сквозь стеклянные сте­ны. На столах пусто и чисто, термостат и холодильник за­крыты, гадостно пахнет смесью дезинфектанта и озона. Но работать в этой полутьме нельзя, значит, выключатель все-таки должен где-то быть.

Заметив на отдельной, напоминающей пюпитр подстав­ке возле стола большую красную кнопку с надписью «вкл.», Станислав потянулся к ней, но Венька резко ударил его по руке и прошипел:

— Не трожь! Ты что, с ума сошел?! Это же система ава­рийной зачистки бокса: сначала полная герметизация, а по­том стерилизация помещения хлорбетакриспином!

Станислав вздрогнул и на всякий случай даже отступил на два шага. ХБК иногда использовали в военных операци­ях — например, при захвате особо опасных и загодя приго­воренных к смерти террористов. Тяжелый, медленно расте­кающийся, зато проникающий во все щели газ разрушал любую органику, с которой соприкасался. На воздухе он быстро распадался, но трех-четырех минут хватало, чтобы от противника остался только комбинезон в луже низкомо­лекулярной каши. Станислав одну такую видел и предпочел бы забыть навсегда.

— Зачем им эта гадость?!

— На случай, если пробирку с биологическим оружием разольют. Или заметят у себя на лбу предательскую серую сыпь,— сослался доктор на нашумевший блокбастер про­шлого года, «Рыбий грипп».

— Они же не биооружие создают, а что-то вульгарное изучают,— не понял Станислав.

— Vulgaris — это «обыкновенная» по-латыни,— машина­льно поправил доктор.— Ну и что? Станция-то типовая, на ней все должно быть предусмотрено.

«Успокоившись» насчет «замыкания», капитан вернулся к ящику и будто бы от скуки постучал по нему ногой. Звук был глухой, с металлическим эхом.

— Интересно, чего они его все никак не вскроют? Силы, что ли, не хватает? — фальшиво поинтересовался Стае— Тед, дай-ка мне свой ломик...

— А может, не надо? — усомнился пилот.— Пусть сами корячатся, вон Владимир какой лось.

— Да ладно, раз уж я здесь... Руки сами работы просят, уже неделю ничего тяжелее блокнота не держали,— почти не соврал Станислав.— А вы с Венькой походите еще по базе, проверьте лишний раз, все ли в порядке, чтобы совесть чиста была.

Работы у капитана, видать, просила только одна рука, причем левая — правая лентяйничала на рукояти бластера. Чтобы отодрать толстую, на совесть приколоченную крыш­ку, пришлось навалиться на лом всем весом. Финальный треск показался Станиславу взрывом, но торопливо на­правленное в дыру оружие так и не выстрелило. В ящике, занимая его от стенки до стенки, действительно покоился какой-то прибор с кучей сенсорных панелей и матовых око­шек. На киборга он походил не больше, чем холодильник или синтезатор.

— Ну,— усмехнулся Венька, подходя поближе,— дово­лен?

— Нет,— мрачно сказал Станислав, прилаживая крышку на место.— Ладно, Тед, ты прав, черт с ними. Еще ругаться начнут, что не с той стороны вскрыли или корпус поцарапа­ли...

Но пилота рядом уже не было — он добросовестно вы­полнял поручение.

— А тут у них чего? Темновато как-то...— Теодор повер­нул голову и увидел кнопку.

— Не трогай!!! — Теперь Венька завопил дуэтом со Ста-сом, но, увы, на этот раз не успел.

Бокс наконец осветился — тревожным красным мерца­нием. Свистнула пневматика, дверь захлопнулась и защелк­нулась, вентиляционные отверстия тоже перекрылись глу­хими пластинами. Одновременно внутри и снаружи базы включилась сигнализация, для аудиофайла которой, похо­же, кто-то долго и изощренно мучил перед микрофоном кошку.

Теодор непонимающе подергал за ручку, окликнул:

— Эй! — И в тот же миг из десятка отверстий под потол­ком хлынул плотный желтоватый дым.

Станиславу перехватило горло от ужаса, Венька вообще побелел так, будто сам вот-вот рухнет замертво.

Но вместо того чтобы растечься по полу или хотя бы на него рухнуть и начать таять, пилот разбежался и ударил в дверь плечом. Потом еще и еще раз. Зрелище было кошмар­ное и одновременно завораживающее: наблюдатели окаме­нели, не в силах отвести от него глаз.

— Это... это же...— пробормотал Венька.— Человек дав­но бы уже... .

Станислава немного отпустило и одновременно начало мутить: надо же, какая живучая тварь! Уже наполовину раз­ложилась, а все еще дергается, пытается до них добраться, отомстить...