Косой крест

А по возвращении на базу Женя, Верницкий и Альберт Михайлович после парилки пили морс из жимолости с брусникой в небольшой начальственной баньке. И Иван Иванович рассказывал Сосновскому смешные случаи из их поездки, где фигурировал и Евгений Иванович. И Жене – и без того испытывавшему приятные чувства – становилось еще приятнее. Потому что сквозь телесное и душевное удовольствие он все же осознавал, что произошло что-то такое, что поменяло его жизненный статус, что его признали люди, которых он уважает и кто является для него ориентиром профессионализма.

Уставший от навалившегося расслабления, но довольный всем тем, что с ним происходит, он шел к своему вагончику, счастливый даже уже тем, что на продуваемой ветрами территории базы фактически не было комаров.

2.

В этот раз Женя решил домой не лететь. Его любимая должна была с группой уехать в деревню – на картошку. А раз не будет Маши, то лучше остаться здесь – вкусить прелесть начинавшейся осени. Погода хорошая – хотелось побродить по тайге с ружьем. Насладится одиночеством. Почувствовать себя единственным на Земле  человеком. И он, посоветовавшись с Иваном Ивановичем, стал готовиться.

Прежде всего, отправился вечером к вагончику, где находилась рация, и где в семь часов начинался сеанс связи с буровыми.

Сергея Малышева – начальника вышко-монтажной службы – увидел издалека: тот стоял с начальником бурплощадки, жевал свою неизменную беломорину, и, эмоционально, как всегда, жестикулируя, о чем-то говорил. Подойдя, Женя поздоровался – пожал протянутые руки.

– Сергей Родионыч… мне бы поговорить.

– Ну, давай поговорим… Роман Семеныч, – обратился он к прежнему собеседнику, – Ну, мы с тобой, я думаю, уже все решили?

– Конечно, Родионыч, – улыбнулся тот, – А как по-другому?

– Ну-ну. Давай… – закончил Малышев и повернулся к Жене, – Что у тебя, Евгений? Выкладывай… Только быстренько, – посмотрел на часы, – мне с бригадами разговаривать скоро.

– Сергей Родионыч, мне бы информацию по тем буровым, что недавно отбурились… Где-нибудь у речки или у озера. Но чтоб с вагончиками. Хочу отдохнуть недельку, пока погода стоит.

– Поохотиться захотел, порыбачить, что ли? – Малышев расплылся в улыбке.

– Ну… это, как получится, – улыбнулся в ответ Женя, – Как бог даст.

– Есть такая. Сам хотел слетать. Но, увы… – он перестал улыбаться, – Времени нет, – приподнял глаза, вспоминая, – Еще одна есть… восемьсот одиннадцатая… у озера. Нашего хозяйства там уже нет, но есть старая охотничья избушка. Ничейная. Правда, рыбы там, говорят, не особо. Лучше на шестьсот тринадцатую лети. Там есть. Да и гусей там по весне видели… У тебя ко мне все? – он снова взглянул на руку.

– Да, Сергей Родионыч. Огромное спасибо за информацию.

– Да не за что, Евгений. Обращайся, – он снова взглянул на часы, – Все. Мое время, – повернулся и пошел к двери. А Женя зашагал к остановке. Надо встретить вахтовку с вертолетки – договориться с Иваном Степановичем, чтобы, если получиться, завтра же – пока погода – вылететь на буровую.

Ждать почти не пришлось – вахтовый автобус подкатил к дощатому настилу чуть раньше обычного. Одним из первых, как черт из табакерки, из него выскочил Шалопута.

– О, Жека, привет. Ждешь кого?

– Привет, Гриша. Да вот хочу с твоим начальником перекинуться.

– С Громовым, что ли? Так пролетел ты. Он раньше уехал – с водовозкой. Дома уже, поди… А что ты хотел от него? Может, я на что сгожусь? – Зарайский реализовал одну из своих привычек – ткнул Женю кулаком в грудь.

– Слушай, Гриш, да ну тебя… А вообще-то… – Женя почесал затылок, – Блин! Как ты думаешь? Может, к нему домой завалиться? Как он?

– Думаю, если очень надо, значит надо. Гром нормальный мужик. А если не очень… Ну… – он пожал плечами, – тогда сам решай.

– Ладно, спасибо. Пока. Пойду – схожу. Время еще детское.

– Давай, братан, – Гриша пожал протянутую руку.

Громов оказался дома, и вопрос решился в минуту.

– Если погода будет летная, думаю, это в наших силах, – Иван Степанович подошел к столу – взял наполовину недопитый стакан с густо заваренным чаем, – Не желаешь? Купеческого?

– Нет, благодарю. Пойду собираться.

– Ну, давай, давай… собирайся. Только, чур, не опаздывать. Чтоб с первой вахтовкой был. Может, я тебя даже первым рейсом и зашлю. У меня с самого утра борт на Урай идет. На пересменку.

– Спасибо, Иван Степанович. Конечно, буду, –  Женя протянул ему руку, – До завтра.

Минут через двадцать он уже был у себя. Расслабляться не стал – сразу взялся собирать необходимое для поездки.