Кости: скрытая жизнь. Все о строительном материале нашего скелета, который расскажет, кто мы и как живем

Кто-то просто пожимает плечами и говорит, что антропология оставила все в прошлом, что это обычный для любой науки процесс. Антрополог Кеннет Кеннеди писал: «Если кажущийся „расизм“ физической антропологии до 1950-х годов и делает ее совершенно отличной от той дисциплины, которой мы занимаемся в наши дни, то этого не следует стыдиться. Западная астрономия родилась из астрологии; предшественником химии была алхимия; медицина стала преемником шаманизма; а биология на своей ранней стадии была частью естественной теологии и великой цепи бытия»[124]. Все это, однако, служит слабым утешением для миллионов погибших и пострадавших — а также тех, кто подвержен дискриминации и в наши дни, — в конце концов, антропологи XIX века с ярым энтузиазмом пропагандировали миф о том, что расы не только существуют, но и определяют наше место в мире. Деятельность расистов привела к неприятному, по-прежнему доставляющему немало боли разделению, с которым нам приходится иметь дело прямо сейчас[125]. Якобы научно подтвержденный расизм был популярен среди политиков-консерваторов, а теперь и вовсе возрождается. Оскорбления и доводы о превосходстве белых во многом похожи на то, что говорили приверженцы рабства полтора столетия назад. От этой мерзости никуда не деться. В начале 2018 года новый генетический анализ найденного в Британии скелета возрастом 10 000 лет, названного человеком из Чеддара, показал, что у него была темная кожа[126]. Ничего удивительного — в конце концов, человечество зародилось в Африке и только потом распространилось по всему остальному миру. В современном же западном политическом климате, страдающем от возрождения расизма, ксенофобии и политического изоляционизма, это привело к тому, что множество озлобленных комментаторов повылазило из своих углов в интернете, чтобы выразить возмущение тому факту, что один из первых людей, называвших Англию своим домом, был темнокожим.

Самое неприятное, что может случиться с нашими костями, — отнюдь не переход от жизни к смерти, а то, что живые порой делают с мертвыми, используя кости покойников с целью удержания и закрепления своей власти. Наука, может, и переросла этот неприглядный эпизод, однако шрам от него остался навсегда. И вместо того чтобы замалчивать его, долг антропологов — дать честную оценку своему прошлому и тому урону, который был нанесен от имени науки. Неудивительно, что у многих людей теперь есть веские причины не верить, что наука всегда будет действовать исключительно в их интересах. Исправить это так просто не получится, и восстановить доверие после столь ужасной истории — задача не из легких. Это подводит нас к неудобному вопросу, который скрывается за каждой антропологической коллекцией и археологическим исследованием человеческих останков: кому по закону принадлежат права на мертвецов?

9. Скелеты в шкафу

Ранним морозным утром 18 февраля 2017 года где-то в секретном месте на Колумбийском плато в северо-западной части США собралось более 200 человек, чтобы предать земле один скелет[127]. Это были не просто похороны — это была настоящая победа. Как сказал Чак Сэмс, директор по связям с общественностью Союза племен индейской резервации Юматилла: «Несправедливость была наконец исправлена».

На протяжении двух десятилетий племена якама, ванапум, уматилла, колвилл и нез-персе утверждали, что выкопанный скелет — все, что осталось от их предков. Но они были лишь одной из сторон среди многих, заявивших свои права на эти кости. Казалось, на скелет пытались претендовать все подряд, начиная от антропологов, заинтересованных в изучении останков возрастом 9000 лет, и заканчивая белыми националистами, полагавшими, будто скелет докажет, что еще до народов, считающихся сейчас коренными, Америка принадлежала совсем другим людям. Чью бы сторону кто ни занимал, в результате досталось всем. Этот затянувшийся спор стал болезненным уроком о важности того, кто наделен правом толковать прошлое, а также кому принадлежат — и принадлежат ли кому-то вообще — мертвые.

В Америке, пожалуй, этот вопрос никого не коснулся так сильно, как коренных народов. Наука, как показывает история, — это не просто очередной способ познания мира, а узаконенная сила, которая зачастую воспринимает культуру и тела давно погибших людей как коллекционные предметы.

В науке стало нормой приобретение и изучение древних скелетов, особенно туземных народов. Когда же оскорбленные протестовали, ученые и власти зачастую утверждали, что им нужно сначала доказать правомерность своих претензий, хотя к костям, которые они желали вернуть, их подпускать никто и не думал. Научные традиции несут в себе власть, которую ученые не всегда хотят признавать.