Кости: скрытая жизнь. Все о строительном материале нашего скелета, который расскажет, кто мы и как живем

Даже в повадках, связанных с питанием у плотоядных, могут быть свои преимущества, что нам наглядно демонстрируют ископаемые останки людей. На протяжении всей нашей истории хищники имели привычку утаскивать людей или их отдельные части туда, где они с большой вероятностью могли оказаться погребены породой. На некоторых костях гоминид возрастом 1,8 миллиона лет, обнаруженных в знаменитом ущелье Олдувай в Танзании, остались следы нападения местного крокодила — Crocodylus anthropophagus, названного так в честь своих излюбленных лакомств, — который, возможно, утаскивал незадачливых доисторических людей в воду, где у их останков было больше шансов сохраниться до наших дней, чем на суше[172]. Другая окаменелость из Африки — свод черепа гоминида, известный как SK 54, найденный в пещере Сварткранс, — имеет пару отверстий, которые соответствуют нижним клыкам леопарда, и если это животное жило рядом с пещерой, то оно могло утащить молодого австралопитека в тихое место, чтобы съесть, как если бы это была антилопа[173]. А знаменитые кости человека прямоходящего, найденные в местности Чжоукоудянь в Китае — примечательные не только своей ролью в развитии палеоантропологии, но и тем, что их бо́льшая часть была бесследно утеряна в начале Второй мировой войны и теперь остались лишь слепки, — скорее всего, принесла в пещеру гигантская гиена Pachycrocuta[174]. Следы укусов на черепе и других костях демонстрируют, что эти хищники разделывали свою добычу строго определенным образом, чтобы добраться до мышц, языка и мозга. В этих и других случаях именно хищники позволили нам взглянуть на собственных предков и их близких родственников, непреднамеренно сложив их обглоданные кости в защищенном месте.

Что касается меня самого, то я бы предпочел не стать жертвой крокодила или гиены. Даже после смерти, как ловко подметил популяризатор науки Дэвид Кваммен, есть нечто неприятное в идее быть съеденным. С учетом того, что в моем распоряжении имеется вся палеонтологическая летопись, чтобы понять, как повысить свои шансы самому в нее войти, я бы предпочел сделать все возможное, чтобы обеспечить своим костям сохранность. А как показывают эксперименты по тафономии, для этого необходимо как можно быстрее их похоронить. Тело, подверженное воздействию среды, быстро разлагается, и когда разрушенная мягкая ткань обнажает кости, они высвечиваются на солнце и привлекают различных беспозвоночных, чудесным образом справляющихся с их уничтожением. В поисках ископаемых скелетов я гораздо чаще натыкаюсь на останки современных животных, погибших несколькими месяцами или годами ранее, и внешняя поверхность их костей шелушится и трескается, словно посмертный солнечный ожог. По степени разрушения этих костей можно даже оценить, как долго они лежали на открытом воздухе. В таком состоянии кости могут не перенести длительного геологического погребения, оставив после себя лишь пару хрупких обломков. Для тех, кто, подобно мне, хочет стать окаменелостью, быстрые похороны являются единственным выходом.

Но какую же среду выбрать? Не существует каких-то строго определенных условий, которые могли бы обеспечить идеальную сохранность. В качестве источника идей я достал с полки книгу Exceptional Fossil Preservation («Необыкновенно сохранившиеся ископаемые»), и хотя автор вряд ли на такое рассчитывал, использовал ее в качестве руководства для очень долгой посмертной жизни[175]. Захоронение по типу сланцев Бёрджес сразу же бросилось в глаза как весьма достойный вариант. Если оно подошло пикайе, то подойдет и мне. Проблема в том, чтобы расположить мое тело в нужном месте и в нужное время, чтобы оно не только оказалось погребено, но и все остальные морские обитатели были бы погребены грязью и илом вместе с ним, чтобы моими останками не полакомились суетливые мелкие рыбки и ракообразные. Многие другие способы, связанные с самыми древними окаменелостями, представляли аналогичную проблему, не говоря уже о том, что с их помощью сохранялись куда более мелкие животные, чем я. Со своими 177 сантиметрами я никоим образом не великан, однако для моих размеров все равно потребовалось бы весьма значительное количество осадочных пород. В этом плане парк «Берлин-Ихтиозавр» посреди невадской глуши выглядит куда более привлекательно. Здесь нашли скелеты огромных морских рептилий, дружно погибших более 200 миллионов лет назад, однако, как назло, о последних секундах жизни этих животных известно лишь то, что они были погребены на большой глубине. Выполнимые инструкции о том, как повторить процесс, отсутствуют.