Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле

Похожий процесс бриколажа предполагает и дизайн костюмов для супергеройских комиксов. В них определенные элементы заимствуются из прошлых дизайнов и приспосабливаются к практическим и культурным нуждам нового повествования. Как и в любом бриколаже, копия здесь редко бывает точным воспроизведением оригинала. Чтобы отражать меняющиеся ценности, новые костюмы должны быть отграничены от того, что было прежде. Они могут изготовляться из новых материалов или же демонстрировать тонкие вариации в цвете. Костюм Человека-паука 2099 («Удивительный Человек-паук», № 365, август 1992) очень многое заимствует у первого Человека-паука, включая похожую паучью эмблему и ту же красно-синюю цветовую гамму. Однако эта версия из будущего (помещенная в Нью-Йорк 2099 года) отличается достаточно, чтобы ее нельзя было спутать с оригиналом. Паутина, которая была ключевым элементом оригинального костюма, исчезла, а синий цвет превалирует над красным. Примечательно, что дизайн этого нового костюма не обусловлен технологиями. Изменения носят эстетический, стилистический характер, они вызваны культурными переменами и необходимостью обозначать отличие.

Схожим образом переизобретается в каждой своей инкарнации и любой другой супергерой. Его внешность остается во многом прежней (по крайней мере настолько, что его легко узнать), неизменны и его ключевые ценности, однако определенные элементы повествования отражают современные условия жизни. За 75 лет, прошедших с момента первого появления Супермена, окружающая его обстановка изменилась намного сильнее, чем он сам. Метрополис продолжал эволюционировать. Даже альтер эго Супермена было вынуждено идти в ногу со временем — отказаться от традиционной роли журналиста ради новой работы в качестве интернет-блогера («Супермен», т. 3, № 13, декабрь 2012). И тем не менее не прекращаются попытки сохранить предметы и места, являющиеся центральными частями мифа о Супермене. Здание «Дэйли плэнет», хотя и подвергшееся редизайну, по-прежнему изображается как архитектурное чудо эпохи ар-деко. Как будто нетронутой течением времени остается и ферма Кентов.

Почти одновременно с первым появлением Супермена историк моды Джеймс Лейвер разработал модель для определения типичных реакций на современные и устаревшие наряды. «Закон Лейвера», как это стали называть, гласит, что модные наряды, выйдя из моды, первые несколько лет кажутся «безобразными» или «нелепыми» (Laver 1938). Однако потом, когда они задним числом переоцениваются или возвращаются к жизни для новой аудитории, их воспринимают уже более позитивно. Похожая перемена произошла с публичным восприятием Супермена, да и всего супергеройского жанра в целом. Было время, когда супергерои казались нелепыми, а их костюмы — смешными, но, в соответствии с законом Лейвера, они снова на коне — благодаря переизобретению и ностальгии. Действительно, чем они старше, тем более «прекрасными» они становятся. Подобно модным костюмам, супергерои становятся прекраснее с течением времени.

Глава 8. Супергеройский косплей

В процессе трансмедиации супергеройские истории стали частью мейнстримовой поп-культуры. В результате более заметными стали фанатские практики. Благодаря интернету партиципаторное фанатство «все больше является сегодня частью мейнстрима» (McCudden 2011: 2). Фанатство (fandom) — это нечто большее чем просто акт потребления и признания. «Оно требует известной меры активности», такой как «вторжение [в текст], коллекционирование и накопление знаний» (Ibid.: 13–14). «Косплей — это часть цикла обратной связи, позволяющая фанатам войти в текст и изменить его, что превращает читателей в авторов и размывает границу между фанатом и критиком, как и между читателем и текстом» (Rauch & Bolton 2010: 177).

Фанатство сегодня редко осуществляется исключительно в изоляции. Это социальный феномен, и «фанаты определяются среди прочего своей совместной деятельностью» (McCudden 2011: 13). Они ищут взаимодействия с единомышленниками «в организованной групповой активности» (Flemming 2007: 2–3). Чтобы это взаимодействие происходило, убеждения фаната должны получать внешнее выражение. «Поскольку костюмы мгновенно замечаются при встрече», они являются «самым очевидным индикатором фанатства» (McCudden 2011: 82). «Это может быть очевидно для стороннего наблюдателя, как костюм… или более тонко, как имитация прически любимого персонажа» (Ibid.: 17).

Костюм ясно и точно выражает предмет фанатства и степень преданности этому конкретному культурному артефакту. Создав это первое впечатление, «человек может поделиться своим фанатством посредством одежды, которую он носит, и того, как он себя преподносит» (Ibid.), и этот общий интерес, хотя и не имеющий прямого отношения к акту потребления текста-источника, является активностью, сохраняющей связи внутри фанатского сообщества.