Ковчег (СИ)

— Угу, — Май присел на стул рядом с кроватью, на которой я лежал. В одной рубашке, без форменной куртки, он смотрелся очень по-домашнему. Выудил из чемоданчика диагност, приложил к моей груди, глядя на мелькающие на экране цифры, продолжил: — Никому в Зале больше не стало плохо, только тебе... Есть у меня версия, что получасом раньше этот ваш Трент воспользовался своим прибором, чтобы вывести из строя старика-мутанта. Тот ведь, если я не ошибаюсь, мог прочитать его намерения, да?

— Мог, — согласился я.

— Ну вот Трент благоразумно отправил его в нокаут раньше, чем тот что-либо заподозрил… Только у старика были совсем не такие симптомы, как у тебя.

— Я слышал, Трент утверждал, будто прибор находит у каждого мутанта его болевую точку. У эмпатов это сосуды. У Гренделя случился гипертонический криз… ну, насколько я могу судить.

— Хм… — Май посмотрел на меня с интересом. — А ты и правда научился лечить, что ли? Без всего?

— Немного, — признался я.

— Что, и себя вот сейчас мановением руки вылечишь?

— Нет, себя не могу, — я вздохнул. Откровенно говоря, слабость во всем теле ощущалась ужасная. — Так что ты меня чуть-чуть подлатай — и я пойду.

— Куда это ты пойдешь? — изумился Май.

— Домой, — просто ответил я. — Меня там ждут.

— Этот твой здоровенный блондин? — Май прищурился.

— Его зовут Невен, — твердо ответил я, решив не смущаться. — И да, он меня ждет.

— Подождет до завтра, — заявил Май, убирая диагност.

— Я не могу до завтра! — забеспокоился я, пытаясь выбраться из постели. — Мне надо…

— Нор, не ерепенься, — вдруг мягко проговорил Май, опять надавливая мне на плечи. — Сейчас я за тебя отвечаю. И тебе нужен покой.

— У меня будет покой — дома! — сопротивлялся я.

— Да? И как ты туда планируешь попасть? — Май ехидно усмехнулся. — Лифт ради тебя одного гонять не будут, даже не надейся. Знаешь, сколько он энергии жрет?

— Атриумы, — тут же ответил я.

— Очень хорошо. Долетишь до нижнего уровня в виде трупа — несколько гравитационных ударов тебе сейчас не вынести. А не помрешь — инвалидом на всю жизнь останешься… Нужен ты будешь своему белобрысому парализованным?

— Как… почему? — пролепетал я, внезапно облившись холодным потом.

— Нор, с сердцем не шутят. Говорю тебе — отлежись. Успеешь еще налюбоваться на своего красавца.

Я нахмурился, подумал и честно сказал:

— Май, мне это не нравится.

— Что именно? — он замер с преувеличенным вниманием, вскинув брови.

— Намеки твои не нравятся. Про красавцев и белобрысых гигантов. И про то, что Вен сексуально привлекательный.

— Вот как… Он тебе, значит, даже такие подробности нашего общения передал?

Май явно насмехался.

— Передал.

— Так он действительно сексуально привлекателен, куда денешься? Такой… мужественный. Великолепный образец самца в самом расцвете сил.

— Май! — я думал, получится гневно, а получилось жалобно.

Он вдруг наклонился ко мне и почти прошептал:

— А мне, значит, должно нравиться, что ты предпочел его?

Я, кажется, покраснел, закусил губу, но взгляда не отвел. Потому что… Да вот потому что! Потому что Май — это Май, а Вен…

— Ты еще скажи, что действительно питал ко мне нежный интерес, не замутненный никакими соображениями карьеры и прочего. Не думал выгадать что-то с того, что сынок Адмирала — штрайб. Мало того — спит с тобой, и именно ты можешь разгласить информацию, косвенно бросающую тень на Адмирала. Ну? Расскажи мне, что не узнал меня сразу же — там, во дворе подготовительных курсов. И таскал за собой только и исключительно потому, что я пришелся тебе по душе. И молчал про мои необычные способности из-за сочувствия ко мне и маме, а не потому, что ждал удобного случая шепнуть о них Адмиралу. И стал врачом для особых поручений только благодаря своему великому таланту, а вовсе не потому, что много пронюхал и дал понять, что умеешь молчать. Ну, Май? Расскажи мне сказку для малолеток. А я послушаю. Люблю, знаешь ли, сказки, где такой положительный герой.

Май давным-давно распрямился и смотрел на меня, не моргая, пока я толкал свою обвинительную речь. Я знал, что прав. Хотя в один узор все сложилось только что, вот прямо на глазах. Просто раньше я об этом не думал. Да и, честно признаться, вообще на многое смотрел иначе. Принимал за чистую монету фальшивку. Все-таки когда не знаешь, как выглядит настоящее — фальшивое тоже может показаться истинным.

Я замолчал, ожидая его реакции и гадая — он меня выкинет из флата прямо сейчас или хотя бы позволит одеться?

А он вдруг неожиданно усмехнулся:

— Я смотрю, Нор, ты решил прояснить наши отношения? Самое время, а как же… Хорошо, давай предположим, что ты прав на все сто процентов. Тогда объясни мне — для чего я пришел провожать тебя к Черному Коридору? Какой мне был смысл так подставляться? Я тебе ничего не был должен, ты мне — тоже. Все возможные бонусы я уже получил, о перспективах можно было забыть, потому что ты совершил невозможную глупость и вылетел из Скайпола как пробка. Ну? Объясни мне, зачем я, такой расчетливый и дальновидный, поперся ждать тебя на границу Полиса?

Я молчал. Говоря откровенно, мне нечего было ответить. Я понятия не имел — зачем.