Ковыряясь в мертвой лягушке. Мастер-классы от королей комедийной поп-культуры

Я писала для шоу много лет, сначала для радио, затем для телевидения. Были перерывы, но чаще всего оно выходило каждый день. Мне никогда не разрешали делать повторы. Можете себе представить? Но это прекрасно работало. Я всегда владела правами на шоу и могла переносить его с канала на канал. И я всегда принимала все финальные решения.

Над шоу работали другие сценаристы, кроме вас?

Много отличных сценаристов пробовались на шоу, но никто ни разу не прислал сценарий, который подошел бы. [Писатель] Джон Чивер как-то прислал сценарий. Он был хорошим автором, но просто не подходил. Люди не верили, что у шоу была тема. Все они думали, что я пишу ни о чем. Нет, я всегда писала все одна. Печатала вот этими двумя пальцами, если вы можете в это поверить.

Я постоянно писала. Каждый божий день без перерывов. Как-то вечером, и это было, когда я жила одна в Нью-Йорке в 1950-е, в мой дверной звонок позвонили в 3:30 утра. Я не спала, потому что писала. Я всегда не спала, потому что писала. Я спросила: «Кто там?» И услышала мужской голос: «Не открывайте дверь, ради всего святого, не открывайте дверь!» Я спросила: «В смысле не открывать дверь?» Он ответил: «Не открывайте дверь! На мне нет одежды!» И я спросила: «Вы что, голый?» И он сказал: «Да, вы меня знаете, я живу этажом ниже». И я ответила: «Я не узнаю ваш голос. Что вам надо?» Он сказал: «Можете дать мне пальто?» Я ответила: «Я что, чокнутая? Открывать дверь в 3:30 в Грамерси Парк? Подождите минуту». Я приотворила дверь и протянула пальто через щель. Я заставила его уйти в противоположный конец коридора, прежде чем снова открыла дверь. Он оделся и снова подошел к моей квартире.

И я его узнала. Я наорала на него шестью месяцами раньше, потому что он устроил джем-сейшн с друзьями в своей квартире, пока я пыталась писать. Было столько шума! Я совершенно не могла работать. Так что я узнала его, и он начал мне рассказывать, что работает в «Нью-Йоркере» карикатуристом.

Он был карикатуристом в «Нью-Йоркере»? Как его звали?

Я вам не скажу. Он позднее стал большим человеком в «Нью-Йоркере», но я не стану такое рассказывать. И мы сидели у меня на окне, смотрящем на Грамерси Парк (я жила в Грамерси Парк, дом 12) и ждали полицейских со слесарем, чтобы они вскрыли замок. У меня не было ключа от квартиры этого парня. Он сказал мне, что принимал душ и по ошибке захлопнул за собой входную дверь, когда выглянул на лестничную клетку. Он сидел у меня в плаще и халате, и я спросила: «Вам нравится работать в “Нью-Йоркере”?» Он ответил: «Да, но если я не смогу вернуться в квартиру, я не смогу закончить материал на завтра».

Я сказала: «До завтра мне нужно поставить шоу, и я еще даже не написала сценарий. 37 миллионов человек включат телевизор, чтобы посмотреть и послушать, что я буду говорить, а у меня нет никаких идей. А вы тут жалуетесь, что в квартиру не можете попасть!»

Он засмеялся и сказал: «Вы знаете Джима [Джеймса] Тербера? Он слушает ваше шоу, когда работает, как и многие другие карикатуристы». Спустя несколько месяцев группа карикатуристов из «Нью-Йоркера» прислала мне письма, где они рассказывали, как любят мою работу. У меня есть альбом, полный таких писем.

[Драматург и юморист] Джордж С. Кауфман как-то сказал обо мне приятную вещь. Он увидел эпизод шоу, который написала я, и сказал нашей общей подруге, что ему понравилось.

О чем была эта серия?

Я написала сценарий, в котором Альберт вернулся домой, когда Этель готовилась к вечеринке по случаю Хэллоуина. На крыльце была тыква, в которую она поставила свечу. И Альберт решил, что будет смешно, если он вынет свечку, наденет тыкву себе на голову, а на плечи накинет простыню. Он вбежал в комнату (как это делают люди, когда дурачатся и пытаются всех развеселить), чтобы напугать Этель. Он закричал: «У-у-у!» И она ответила: «Ради всего святого! Пойди наверх и сними эту штуку! Гости будут у нас в восемь часов». Но он никак не мог снять тыкву. (Смеется.) Он не мог снять эту штуку с головы, и Этель пришлось везти его в больницу, чтобы врач мог удалить ее хирургическим путем. Было очень реалистично.

Подруга рассказала мне, что Джордж Кауфман сказала ей: «Я видел самое чертовски смешное шоу на телевидении. Парню, который это написал, пришла в голову гениальная идея. Боже, как хорошо он все сделал. Не знаю, кто автор». В итоге я встретилась с Кауфманом через какое-то время и сказала ему: «Это я написала ту серию. Тот парень на самом деле дама».

Когда вы создали телевизионную версию «Этель и Альберта»для NBC в 1953-м, вы продолжили быть единственным сценаристом шоу. Почувствовали ли вы разницу между тем, как пишутся сценарии для радио- и телешоу?

Нет, ни капли.