Кожа

Домна в коже Хоуп сказала, что им нужно два Пропускных документа. Оба на иностранок. Меловая зайчиха закурила новую сигарету и назвала очень объемную сумму. Ровно две трети того, что было зашито в поясе Хоуп в коже Домны. Та сказала, что они согласны. Достала из пояса деньги и протянула Меловой зайчихе. Та осмотрела купюры, обнюхала их, показала на лавку и попросила посидеть, подождать. Дальше полчаса она, продолжая курить, копалась в пространстве норы и искала, искала. Потом наконец нашла. Принесла, свалила на и без того заваленный стол. Потом снова искала и снова притащила на стол. Следом стала рисовать кисточкой, дышать на написанное, мазать чернилами оттиски. Меловая зайчиха вылезла из-за стола. Подошла к гостьям, поглядела на них, достала платок из кармана куртки, поплевала на него и потерла щеку Домны в коже Хоуп. Потом потерла ее ладонь. Домна в коже Хоуп спокойно сидела. Меловая зайчиха рассмотрела куски темно-коричневой кожи, освободившиеся от побелки, вернулась за стол и попросила каждую назвать имена и материнские страны, которые заносить в паспорт. Женщины назвали, Меловая зайчиха нарисовала бумаги и выдала им, спрятав в небольшие мешки с меловыми камнями.

На следующий день они въехали свободно через меловые Наточенные камни, предъявив свои документы. Домна в коже Хоуп была одета в платье Хоуп, вполне хозяйское. Сидела она торжественно в телеге и молча протянула свой паспорт. Меловая зайчиха записала ее гражданкой одной из африканских стран. Домна не знала ни одного подходящего имени, но Хоуп ей помогла и отдала ей имя своей бабушки. Хоуп в коже Домны управляла телегой и была одета как работающая. У нее не спросили документов, так как она выглядела как работающая, передвигающаяся со своей иностранной Хозяйкой. Административно-надзирающий за путешествующими и военно-надзирающие так удивились коже Хоуп, которую теперь носила Домна, что, только когда те отъезжали, один из военно-надзирающих спросил, почему они в телеге, а не в открытой или закрытой коробке на колесах. Хоуп в коже Домны повернулась к ним и, как они с Домной в коже Хоуп репетировали, ответила, что так чужеродцам нравится.

Город был Главный средне. Примерно такой, в котором Домна росла в комнате бывшей Хозяйки. Но улицы здесь не покрыли камнем или пнями, а оставили земляными, сейчас те были сухие из-за лета. Зато в центре Главного средне города нашлись каменные дома и столбы с лампами. И здесь сейчас творилась ярмарка. Домна в коже Хоуп ступала среди нее и рассматривала товары. Рядом, чуть позади, шла Хоуп в коже Домны. За ними бежали дети и даже шли некоторые взрослые. На них еще останавливались посмотреть по дороге, когда те въезжали в город. Домна в коже Хоуп уже привыкла к такому вниманию. Оно пока было почтенным, на расстоянии. Некоторые шептали, что это африканская принцесса. Домне в коже Хоуп это нравилось.

Домна в коже Хоуп и Хоуп в коже Домны купили несколько хозяйских платьев, обуви, перчаток, белья, чулок, головных уборов, два дорожных сундука. Нарядов работающих тоже взяли. У женщин были близкие очень размеры. Разве что обувь различалась на полпальца. У Домны нога побольше, поэтому кожа Хоуп на ней поначалу часто мозолилась и кровила на пятках, а на пальцах болела, но потом растянулась, и ее стало удобно носить. У Хоуп, наоборот, излишки кожи собирались на пятках и на верхушках пальцев. Мозоли тоже нарастали и кровили, и Хоуп в коже Домны казалось, что она ходит в вечно сползающих чулках. Но сейчас кожа подтянулась, распределилась, и лишнего не свисало.

После одежды они выбрали коробку на колесах. Закрытая была дорогая, купили простую, полуоткрытую. Их выбор — даже примерка, торговля, прицеливание — всегда сопровождался преследующими кожу Хоуп. Хоуп в коже Домны это раздражало больше, чем Домну в коже Хоуп. Продавцы отгоняли преследующих кожу Хоуп, но сами жалели, что их родственников не было рядом, а так бы показали им арапку.