Козлиная песнь

Мы пристрастились к нашему новому спорту, точно наркоманы, и уже жить не могли без этого возбуждения. Всякий раз, когда мы открывали картонную коробку или поднимали тяжелую крышку контейнера, сердце так билось, что едва не выскакивало из груди. В любой коробке и любом мешке мог лежать клад, и мы искали его с каменными лицами, словно это мы сами нечаянно выкинули какую-то драгоценность и теперь имели полное право вернуть ее себе. Однажды контейнер под твоим весом покатился на машину и помял ей бок, так что нам пришлось спасаться бегством. С тех пор моей обязанностью стало придерживать контейнер, пока ты, перегнувшись через край, старался изо всех сил не проскочить «критическую точку» и не ухнуть головой вниз в продуктовые запасы. Ты первым брал в руки нашу будущую пищу и те полезные предметы, которые мы находили в мусоре, затем я оценивала их с точки зрения пригодности, потому что твои мерки так и остались другими, чем мои. За исключением фруктов я неумолимо отвергала все продукты без упаковки, мясо я тоже немедленно бросала обратно в контейнер, даже если оно было в полиэтилене.

Чудные воспоминания о начале нашей городской жизни. Как-то раз мы стояли рядом с нашим любимым контейнером, когда к нам подбежала молодая женщина в довольно потрепанных джинсах с дырками на коленях. Я думала, она тоже интересуется содержимым металлического бака, и пригласила ее жестом, полным великодушия, занять наше место у открытой крышки, мол, теперь ваша очередь. Женщина положила мне на ладонь три гульдена.

— Нате, мальчики, купите себе чего-нибудь вкусного.

Ей было невдомек, что на те скромные деньги, что у нас имелись, мы жили почти припеваючи. В этих поисках драгоценностей в мусоре, в этой сортировке и починке найденного, в этом обитании в шикарных домах и поедании семги с бананами как раз и состояла для нас обоих главная прелесть жизни в столице. У нас было ощущение, что мы умнее всех, что мы живем в достатке и добре, не зная оборотной стороны гастрономических радостей и любви к роскошному жилью, с которой неизбежно сталкиваются все остальные. Именно их мусор и продолжал связывать нас друг с другом.

В конце первого года я записалась в список желающих поступить в академию художеств. Документ о моем зачислении шестилетней давности, к сожалению, уже утратил силу, зато выяснилось, что не беда, что я не полностью сдала выпускные экзамены в лицее. Мое среднее образование было признано достаточным. Из Франции я не взяла с собой ни единого золотого горошка, но, поскольку в городе я не хотела носить мою баранью шкуру, я с самого начала принялась собирать подходящую для переделки одежду, так что в конце концов у меня составилась целая коллекция швейных изделий. Перед приемной комиссией я предстала в моем самом красивом наряде, сооруженном из двух мужских костюмов, серо-голубого и нежно-зеленого цвета, оба пиджака и брюки я разрезала в длину и половинки поменяла местами. Из оставшихся частей я сшила костюм для тебя, так что мы с тобой стали от головы до пят зеркальным отражением друг друга.

Трое членов комиссии от тридцати до сорока лет сонно взглянули на меня через свои модные очки и попросили показать мои работы. Я вытащила из принесенной с собой картонной коробки самые блистательные вещи из всего, что я сшила. Для многих из них основой послужили мужские костюмы, потому что было очень удобно создавать новые костюмы из отдельных частей пиджакам и брюк, не теряющих формы при распарывании. Из тех одежек, что не пошли в дело, я выпорола молнии, и из одних только молний я сшила белый костюм. Их все можно было по очереди открывать и закрывать.

— Костюм «Молния», — гордо объявила я, демонстрируя комиссии свое произведение.

Все трое наморщили лоб, едва услышали мой голос. Я решила не снимать шляпу не только потому, что она была такая красивая, с двумя птичками, маскирующими дырки от моли, — если бы я ее сняла, у меня рассыпались бы волосы, которые я зачесала вверх.

— Пиджак с пуговицами.

Словно на аукционе, я подняла высоко вверх строгий черный пиджак, усеянный перламутровыми рубашечными пуговицами. В ансамбль входила также юбка, сшитая из штанин с распоротыми внутренними швами.

— Молодой человек, вы прекрасно шьете, но я не уверена, что это самый прямой путь на факультет пространственного дизайна.

Члены комиссии охотно посмеялись шутке председательницы. Дама хоть и хихикала вместе со всеми, но все же сочла своим долгом проявить интерес к моему швейному искусству.

— И какова же ваша концепция?

Первое, что пришло мне в голову, — это сказать, что я не хочу соответствовать общепринятым стандартам.

— Я терпеть не могу умещаться в отведенную мне клеточку.

— Пожалуйста, уточните.