Край Вечности

Руби бросила на него взгляд, и Лео вдруг показалось, что она промчится мимо. Он приготовился броситься в погоню, но Руби развернулась и подбежала к заброшенному дому, где ждал Лео. Поднялась по ступенькам и ворвалась внутрь, даже не остановившись, чтобы посмотреть, кто ее звал. Лео закрыл за ними дверь.

Все тут же замерло, словно опустевший дом сомкнулся вокруг них мыльным пузырем.

– Ты кто такой? – тяжело дыша, спросила Руби.

– Некогда объяснять, – услышал Лео свой голос, будто наблюдая за происходящим со стороны. – Пошли.

Они прокрались в темную гостиную. Руби остановилась.

– Да не стой ты, – шепотом поторопил Лео, направляясь дальше в мрачные недра дома.

Думал он только об Абре и ключе. Нашла ли она Древо? Бросила ли их тут? Лео представил, как входит во мрак, а там больше нет ничего – ни двери, ведущей к свету, ни выхода.

– Кто ты? – прошептала Руби.

Ее голос был в точности таким, каким Лео всегда представлял. В пустом доме он звучал глухо, словно песок, что сеют через сито. Лео тут же вспомнил, как пел ей перед сном, как сидел у ее кровати или щупал горячий лоб, когда Руби болела.

– Нет времени, – повторил он. Глаза снова увлажнились от слез. Лео вытер их тыльной стороной ладони. Ему так хотелось обнять Руби! – Ты должна пойти со мной.

– Что ты здесь делаешь? – насторожилась она.

– Ты Руби Джардин? – спросил Лео. Ему так хотелось услышать, как она произнесет свое имя.

– Кто ты? – не отступала Руби, но в ее глазах мелькнула тень узнавания, будто этот юноша когда-то ей снился.

– Ты Руби Джардин? – стоял на своем Лео.

– Да. Я Руби.

Они уже добрались до задней части дома.

– Руби… – тихо сказал Лео, – ты не поверишь. – Он помолчал немного. – Я твой брат. Я – Лео.

Внезапно Лео пронзила боль от макушки до самых пят. Он упал, пытаясь отмахнуться от нападавшего, но еще один удар отбросил его дальше.

Чьи-то руки рванули Лео вверх, поставив на ноги, и голос, который показался знакомым, произнес:

– Посадите его к другой ищейке. Уровень двадцать семь. Я попозже зайду. – Послышались странные звуки, и голос изменившимся тоном сказал: – Руби, милая, как ты?

Мрак, в котором очутился Лео, оказался темнее тьмы в подземных туннелях. В этом мраке время от времени кружились обрывки света, и Лео мерещилось, будто можно затеряться навсегда в изменчивых тенях и пронзительной боли, что вспыхивала подобно спичке. Его несли, волокли то вверх, то вниз, порой Лео даже врезался в стены, когда тюремщики поворачивали за угол. Потом они пошли наверх, все выше и выше по лестницам прямо в небеса, пока Лео не потерял счет этажам. Те, кто тащил его, тяжело пыхтели от натуги.

Наконец они прошли через дверь – о, как же болела голова! – затем открыли еще одну дверь, миновали длинный коридор и швырнули его куда-то.

Лео ударился об пол, и его снова скрутила такая боль, что он едва не уплыл во мрак. Однако Лео не поддался обмороку, потому что услышал голос и понял: это не плод его воображения. Голос шел прямо из темного угла этой комнаты без окон:

– Лео, это ты?

Часть VI Река

У серебряной реки

Кончится наш путь.

Ее воды глубоки —

Можно отдохнуть.

С трепетом сердца поют,

Песню мира нам несут…

Роберт Лоури. Из гимна «Соберемся у реки…»

27

До того как в жизнь Руби вернулся Лео, кое-что произошло. С Руби и ее отцом Амосом, кое-что важное. Незадолго до появления Лео в заброшенном доме, где он назвался ее братом, перевернув все представления Руби о мире, отец пришел к ней в комнату и сообщил важные новости.

– Очень скоро, Руби, – начал он и затаил дыхание от мыслей о грядущем, а когда уже не в силах был сдерживаться, выдохнул. – Я кое-куда тебя отведу. Я хочу показать тебе башню.

Руби вопросительно посмотрела на него – неужели отец говорит всерьез, но он взволнованно кивнул несколько раз и криво усмехнулся.

Руби отвела взгляд и уставилась в окно.

Высотка позади их дома закрывала почти весь свет, отчего в переулок попадали лишь тусклые лучи цвета ржавчины. Узкие полоски неба окрасились в темно-бордовый. В городе сгущалась ночь.

Здание за домом Руби всегда росло и стремилось ввысь. Сколько она себя помнила, над ним работали каменщики, плотники и инженеры. Каждый год башня возносилась выше и наконец стала такой высокой, что порой ее верхушка задевала низкие оранжевые облака, а по ночам казалось, будто она вонзается прямо в кроваво-красные небеса. Интересно, башню вообще когда-нибудь достроят? И что там творится внутри?

Отец стоял в проеме двери, не отводя от Руби глаз. Наверное, думал, что дочь будет взволнована так же, как он, и с таким же нетерпением захочет осмотреть башню.

– А потом, после того как я все тебе покажу, состоится большая встреча с людьми, которые готовы к переменам. Мы собираемся превратить этот город в нечто чудесное. Нечто совершенно новое.

– Папа, – начала было Руби, но осеклась.