Край Вечности

Эти создания – теннины, джинны, коли наал, беатрисы – были такими невероятными, что даже самые злые излучали неистовую красоту. Абра грустила при мысли о том, как низко некоторые из них успели пасть.

– Давай же, – прохрипела Беатрис.

Абра прижала острие меча к ее горлу, к бледной и тонкой коже, пристально посмотрела на существо и попыталась заставить себя вонзить клинок в его уязвимую шею. Она должна покончить с Беатрис. И все же Абра знала, что не сможет – знала с тех пор, как только почувствовала, как жизнь Беатрис пульсирует на острие ее меча.

Абра спрятала меч.

– Проваливай, – велела она.

– Не могу…

– Убирайся!

Беатрис не шелохнулась, Абра пожала плечами, подошла к Древу и вонзила в него меч. Тот вошел, будто тупой нож в размягченное масло. Ствол мгновенно превратился из бархатисто-коричневого в безжизненный серо-белый. Меловая серость поползла во все стороны. Плоды упали с веток, листья засохли и облетели. Подул ветер и унес все. Башня задрожала, словно началось землетрясение.

Абра развернулась и помчалась к выходу, бросив взгляд через плечо на Беатрис. Но та уже исчезла.

Абра бежала вниз, преодолевая лестницу за лестницей, перепрыгивая по две-три ступеньки за раз.

Древо засыхало и умирало, хоть происходило это медленнее, чем в долине Дина. Возможно, потому что было старше и корни успели уйти глубже, возможно, из-за своего размера. Древо съеживалось внутри стен и потолков, которые прежде поддерживало, и этого хватило, чтобы башня начала разрушаться.

К счастью для Абры, не вся разом. Внешняя стена обрушилась на семьдесят восьмом этаже, когда Абра уже успела добежать до семьдесят седьмого. Часть блоков выпала на улицу. Бешеные разразились ликующими воплями, решив, что побеждают Амоса.

В какой-то момент рухнула лестница, по которой бежала Абра, и девушка свалилась с десятифутовой высоты. Времени проверять, не сломано ли чего, у нее не было: Абра просто вскочила и побежала дальше.

Она слышала, как прямо над ней разваливалась башня, падали кирпичи. По пятам за Аброй гналось облако пыли, грозя захлестнуть с головой, задушить и ослепить. И все же она цепко хваталась за перила и мчалась вперед, в подвал.

Увидев внизу фонари, Абра схватила один из них и включила, а когда свет не зажегся, встряхнула. Загорелся луч. Абра спрятала меч, взяла еще пару фонарей – про запас, и пошла по зеленым стрелкам.

В туннеле позади раздавались какие-то звуки. Абра развернулась и направила луч желтого света во тьму, ожидая увидеть Беатрис.

Но обнаружила лишь пустоту.

39

Лео и Руби бежали рядом. Лео старался ровно держать фонарик. Впереди простирался туннель без обозначений, лишь время от времени на бетонных стенах были краской отпечатаны зеленые стрелки.

Брат и сестра бежали быстро, сколько могли, но в конце концов оба устали и замедлили ход, хотя все равно то и дело сбивались на бег.

Иногда Лео светил фонариком назад, чтобы посмотреть, не идет ли кто следом, бросал быстрый взгляд и отворачивался. Руби не спрашивала, кого или что он высматривает. Долго, очень долго они шли молча, и тишину в туннеле нарушали лишь топот шагов по бетонному полу да тяжелое от бега дыхание. Когда ребята переходили на шаг, оно становилось спокойнее.

Лео украдкой разглядывал Руби: с тех пор, как они виделись последний раз, она очень изменилась. Стала почти девушкой, да какой сильной! Это было заметно по ее глазам, по упрямому подбородку. Его сестра не из тех, кто легко сдается.

Лео отвернулся, вглядываясь в бесконечный туннель, что простирался впереди, и недоверчиво покачал головой. Неужели это и правда его сестра…

– Лео, – нарушила молчание Руби, искоса посмотрев на брата, – расскажи что-нибудь о маме…

Лео откашлялся, попытался что-то сказать, осекся и начал снова.

– Дела у нее не очень…

– О чем ты?

– Когда отец сбежал вместе с тобой, для мамы настали тяжелые времена.

– Но теперь-то я возвращаюсь!

– Посмотрим… – без особой надежды ответил Лео. – Она не разговаривает, Руби. Молчит лет уже семь или восемь, ни слова не сказала. Смотрит в окно, и все.

В душе Лео снова всколыхнулась знакомая горечь. Он постоянно задавал себе вопрос: почему маме было недостаточно его, Лео? Почему? Потеря Руби – страшная трагедия, но ведь они все еще оставались друг у друга. Однако маме этого не хватало. Его одного не хватало.

– Я так хочу ее увидеть… – нерешительно сказала Руби.

Лео старался смотреть в будущее с оптимизмом.

– Все будет хорошо! – сказал он, посмотрел на сестру и улыбнулся. – Вам обеим это пойдет на пользу.

– Глянь-ка. – Руби указала на стены.

Гладкий сплошной бетон туннеля сменился блоками. Почему-то это показалось Руби и Лео хорошим знаком, словно они добились какого-то успеха. Разумеется, брат и сестра не представляли, куда ведет туннель, есть ли из него вообще выход. А вдруг на том конце тупик, что тогда?

Однако перемены воодушевили обоих.

– Может пробежимся еще немного? – спросил Лео.

Руби кивнула.

Звуки сражения давно стихли. Было так легко забыть обо всем, оставшемся позади, но Лео вдруг поймал себя на мысли, что вспоминает Сандру и ее друзей.