Крах советской модели экономики

зерно и другие сельскохозяйственные продукты государству, за что и были ликвидированы

Сталиным, как класс.

На этом фоне на селе развернулась гигантская по своему размаху насильственная

коллективизация 25 млн. крестьянских хозяйств (“эта зверская затея”, как говорил

Б.Бруцкус), придуманная и разработанная ещё раньше Л.Троцким. Крестьяне на деле

лишались

своего

единственного

преимущества,

заключавшегося

в

личной

заинтересованности в результатах своего труда, привязанности к своему земельному наделу.

И поскольку крестьяне оказали сопротивление, стали резать скот (потери крупного рогатого

скота за годы коллективизации составили свыше 16 млн. голов), против них были

использованы, помимо общего административного давления, ещё два рычага прямого

геноцида: раскулачивание и искусственная организация голода в 1932 и 1933 гг.(повторения

голода 1921-1922 гг., спровоцированного политикой “военного коммунизма”)12. Создание

социалистических государственных латифундий в сельском хозяйстве сразу же

гарантировало снабжение хлебом государства (в самих колхозах оплата труда до 1966 г.

производилась в натуре, т.е. в трудоднях), хотя урожайность зерна пшеницы практически не

превышала уровень 1913 г. (8 ц. с га). Заработали планы заготовок сельхозпродуктов

(ностальгическое воспоминание о продразверстке) и радостные рапорта об их выполнении и

перевыполнении. Колхозы и лагеря конкретно воплощали в себе старые идеи большевиков

о трудовых армиях. В процессе раскулачивания было изгнано на поселение (“лишенцы”) или

отправлено в ГУЛАГ (“зэки”) не менее 5 млн. самых работящих и квалифицированных

крестьян. Вместе с акциями по организации голода это привело к гибели примерно 10 млн.

человек, при вполне достаточном урожае и значительном экспорте зерна.

Как свидетельствует Л.Троцкий, в самый разгар сплошной коллективизации и голода

в деревне жена Сталина, Н.Аллилуева, видимо, под влиянием своего отца, настаивала на

необходимости перемены политики в деревне. Кроме того, мать Аллилуевой, тесно

связанная с деревней, постоянно рассказывала ей о тех ужасах, которые там творятся.

11 Тем не менее, выступая в 1933 г. по итогам первой пятилетки, И.Сталин говорил: “Итоги показали, что

капиталистическая система хозяйства несостоятельна и непрочна, что она уже отживает свой век и должна уступить свое

место другой, высшей, советской, социалистической системе хозяйства, что единственная система хозяйства, которая не

боится кризисов и способна преодолеть трудности, неразрешимые для капитализма, это советская система хозяйства”.

(И.Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 11, 1945. С. 397). Любопытно, что примерно такой же оценки в начале 30-х годов

придерживался и Л.Троцкий, который писал об агонизирующем и загнивающем капитализме и об успехах экономики

СССР (Л.Троцкий. Немецкая революция и сталинская бюрократия. Берлин, 1932. С. 6,7,107).

12 Как считает В.Ерёменко, “голод всегда был могучим оружием революционеров. В 1917 году большевики использовали

продовольственную блокаду Петрограда и благодаря возмущению доведенных до отчаяния масс свергли Временное

правительство. Далее политике продналога помогла задушить голодной смертью сопротивление контрреволюционно

настроенного крестьянства и части рабочих, а заодно расправиться, как уже писалось, с духовенством. Уже после смерти

В.И.Ленина голод в тридцатых годах помог задавить поднявшее голову за времена НЭПа крестьянство”. (См. Вождь.

Ленин, которого мы не знали. С. 191, 192).

Н.Аллилуева говорила об этом Сталину, который запретил ей встречаться с матерью и

принимать ее в Кремле. Аллилуева встречалась с ней в городе, и настроения ее все

укреплялись. Однажды на вечеринке, не то у Ворошилова, не то у Горького, Н.Аллилуева

осмелилась выступить против Сталина, и он публично обложил ее матом. Придя домой, она

покончила с собой13.

Индустриализация и коллективизация привели к запланированному расширению

государственной собственности, социализации (коммунизации) экономики, дали в руки

руководства страны невиданные доселе ресурсы и возможности делать так, как оно считает

нужным. На базе советской модели экономики (СМЭ) в стране была создана мощная

материально-техническая база, основанная на сверхмонополизме и сверхконцентрации

производства и управления в руках министерств, Госплана и прежде всего ЦК ВКП(б), на

предприятиях-гигантах в промышленности и агрофабриках в виде колхозов и совхозов в

сельском хозяйстве. Всё это наследство потом станет почти непреодолимым препятствием

для всех попыток реальных рыночных преобразований.

Тем не менее не приходится забывать, что эта гигантская концентрация власти в

одних руках дополнялась ещё одним важным элементом – расширением функций органов