Крапивник

Ладно… почему, собственно он должен всё время проводить с нами? Пусть развлекается. Кто знает, когда у него в следующий раз будет такая возможность.

А мне надо уйти от этих мыслей и я даже уже вижу, что мне в этом поможет — в одной из палаток продавались вязаные и тряпичные зверушки. Мне они, конечно не очень нужны, но хоть пообнимать-то можно.

…

66. Луна.

…

Я шустро шагала к башне, отведя одолженную лошадь хозяину. Мама уже была дома.

Поднявшись на холм, я обнаружила выращенные Асланом «трибуны» из лоз и деревьев. На них теснились люди. Я зашла в башню и поднялась наверх, на балкон. Тут были только мама, семья Аслана и он сам.

— Ты как раз вовремя, — улыбнулась мама, сидя на специально принесённом для неё стуле. — Эд должен был только что начать движение.

Я оперлась на перила. Отсюда открывался вид на поле, ограниченное с одной стороны городом, с противоположной — лугом, справа — лесом, слева — тоже лесом, но лишь на половину — дальняя его часть изгибалась в букву «С», уходя к Первому городу. Та его часть была нам не видна.

Мама и жена Аслана, Аманда, подробно обсуждали воспитание детей, лечение их болячек и «милых» историй, чем вгоняли нас со старшей дочерью Нертов в краску.

Трое маленьких детей носились по балкону.

Аслан глядел на карманные часы. Не от того, что интересовался временем — ему просто нужно было чем-то занять руки. Никакие шумы вокруг, никакие визги детей и болтовня женщин не могли нарушить его спокойствия — для него все эти раздражающие звуки были вполне привычны.

Он сохранял незаинтересованное выражение лица до тех самых пор, пока на трибунах не началась возня.

— О, едет, — сообщил Нерт.

Дети как по команде прилипли к перилам. На горизонте ещё ничего не было видно, но стал слышаться гул, начал подрагивать воздух. С поля потянул прохладный ветерок.

Гул усиливался. Воздух одна за одной начали расчерчивать белые кольца энергии. Пока лёгкие, едва заметные, но люди уже зашлись радостными разговорами.

Аслан размял руки и начал сплетать заготовки под плетения-щиты.

Гул перерастал в грохот, волны энергии становились видны всё отчётливее.

— Смотри туда, — Нерт указал мне на левую границу поля. Над деревьями что-то взлетало и падало, подобно волне приближаясь к нам.

Крохотная белая точка появилась из-за леса. Белая энергия кольцами расходилась от нее, а за спину фигуры, шлейфом отлетали искры — плетения.

Преследуя создателя по пятам, из этих искр прорастала крапива.

Зелёное море жгучей травы нагоняло Эда. Оно с треском и шелестом листьев разрывало землю. Растения ломались и восстанавливались, куски почвы и камня взлетали выше деревьев, чтобы упасть на землю, разбиться и поломать крапиву, что тут же снова поднималась из земли.

Белая точка повернулась и стремительно понеслась к нам.

Над трибунами и над нашим балконом вспыхнули щиты, созданные Асланом. Люди визжали, получая дозу эмоций от несущейся на них волны.

Это походило на огромную волну в шторм. Я видела однажды, у мамы на работе, как такая набежала на берег, утянув с собой несколько лодок и сломав пару мачт. Но я, как тогда, так и сейчас, находилась в безопасном «домике» — под защитой каменных стен и магии.

Волна земли и камней, создаваемая бушующим зелёным морем, приближалась. Первые комья уже долетали до щитов. Аслан усилил приток энергии к защите.

Эдмунд, верхом на белой лошади вылетел к трибунам. Следом за ним, до нас добралась и волна.

Почва взорвалась прямо перед башней и трибунами. Камни и земля обрушились на щиты, словно капли на стекло в дождливую погоду. Раздались крики. Кто-то взвизгнул даже у нас на балконе, но я не различила голосов в общем шуме. Я готова даже поверить, что визжала сама, но не от страха, а скорее от восторга — подобных аттракционов в моей жизни ещё не было.

Эдмунд остановился.

Мир вокруг замер. Наступила абсолютная тишина — люди переводили дыхание и оглядывали спокойное зелёное море, раскинувшееся на всём поле.

Маленькие дети Аслана на балконе, стали нервно, но восторженно посмеиваться. Сам он был абсолютно спокоен, будто ничего необычного не происходит. Аманда, убедившись, что малышня не сильно испугана, поправляла тёмные волосы. Мама, встав со стула, подошла ко мне:

— Всё в порядке?

— Ага… — только и смогла выдавить я.

Она улыбнулась мне и посмотрела через перила. На её лице вдруг отразилось беспокойство, но меня сейчас занимало другое…

Сколько же тут плетений?

Я знала, конечно, Эдмунд сильный и очень-очень натренированный маг но… столько! И это я только малую часть поля вижу…

Я опустила взгляд на Эда и, как и мама, напряглась. Часть волос у моего учителя слиплась, а плечо белого свитера залила кровь — что-то случилось, но Эд не предавал этому значения. Он сидел на нервно ёрзающей лошади, чуть прикрыв глаза, ему было не просто контролировать такое количество плетений, но он справлялся и, что-то мне подсказывало, не был пока на пределе возможностей. Мне не впервой было смотреть на него с восхищением, но впервые с настолько сильным.