Красавиц мертвых локоны златые

Может, это звучит отвратительно, но повторный визит к доктору Брокену – под предлогом выражения соболезнований, разумеется, – позволит нам добыть образец его почерка, даже если нам придется безжалостно копаться в его вещах.

Но, хотя меня вдохновляет еще одна возможность сунуть нос в мрачное аббатство, есть одно большое препятствие: я не хочу подвергать Доггера мучительным испытаниям от еще одной поездки на лондонской железной дороге «Некрополис». Я начала понимать, что воспоминания могут разить сильнее кинжалов.

Решение пришло ко мне сразу же: я поеду одна.

– Или, возможно, информация, которую мы ищем, или хотя бы ее часть найдутся поближе к дому.

Я с удивлением посмотрела на него. А потом солнце засияло сквозь облака.

– Разумеется! – воскликнула я. – Миссионерки! Мисс Персмейкер и мисс Стоунбрук! Они провели несколько дней в Бальзам-коттедже. Не оставили никаких следов своего пребывания. Значит, если они ничего не выбросили в домике приходского священника, они привезли это с собой и теперь оно в Букшоу! Ату, северный фронт! Тадам!

– Отлично, – похвалил меня Доггер, и я засияла, как летнее солнце.

– Конечно, нам придется подождать, пока они выйдут из своих комнат, и убедиться, что в течение какого-то времени они не вернутся.

– Я всегда верил, – заметил Доггер, – что славная загородная поездка весьма полезна для здоровья.

– Ты и правда?.. – Взволнованно воскликнула я. – О Доггер! Ты… ты…

У меня закончились слова.

– Я думаю, подойдет что-то историческое. – Например, башня Ахава – ее огромное преимущество в том, что она находится в часе езды на автомобиле.

– Два часа для хорошего обыска! – Я захлопала в ладоши. – Более чем достаточно.

Башня Ахава – это георгианская постройка недалеко от Чернингхема, построенная по какому-то выдающемуся, но давно забытому поводу. В викторианские времена ею владел поклонник Давида Ливингстона, того самого, которого приветствовали фразой: «Доктор Ливингстон, я полагаю?» (На которую, насколько я помню, Ливингстон банально ответил: «Да».)

После короткого сна дамы выглядели удивительно отдохнувшими.

– Тишина, – заметила мисс Стоунбрук.

– Благословенная тишина, – добавила мисс Персмейкер.

– Мисс Флавия предлагает вам прокатиться по окрестностям, – сказал им Доггер. – Я позволил себе вольность подогнать машину к воротам. Башня Ахава имеет отношение к доктору Ливингстону. Меня уверяли, что дополнительные украшения на нескольких более поздних зубцах стены содержат некоторые туманные или косвенные отсылки к его миссионерской работе в Африке. Возможно, вы будете любезны объяснить мне это? Буду перед вами в неоплатном долгу.

Я редко слышала, чтобы Доггер произносил так много слов за один раз.

– А, – сказала мисс Персмейкер, с веселым энтузиазмом потирая ладони. – Изучали евангельскую проповедь в Экваториальной Гвинее, не так ли?

– Тропическую медицину, – ответил Доггер, и я поразилась его откровенности.

Где-то в прошлом Доггера осталось первоклассное медицинское образование. Подробности покрыты туманами войны и времени, и не так давно я поняла, что никогда не узнаю всю правду.

– Отлично! – Мисс Стоунбрук похлопала его по плечу. – Нашему грустному миру не хватает энтузиастов вроде вас, мистер Доггер. Поехали?

Она практически пританцовывала от нетерпения.

Она что, флиртует с Доггером? Не уверена, но такая вероятность есть. Может, она мечтает устроить его в маленькую больницу в джунглях, на берегу реки вдали от шума и гама цивилизации; в месте, где она в тени непромокаемого брезентового навеса сможет поставить классную доску, взять Библию и читать туземцам историю об обращении святого Павла на пути из Дамаска, в то время как Доггер делает им уколы хлорохина против малярии?

Ну ладно, не стоит беспокоиться. Доггер более чем в состоянии позаботиться о себе.

Как только они вышли за дверь, я молнией взлетела вверх по лестнице.

Даффи работала над своими мемуарами в библиотеке, Ундина гонялась за кроликами на Висто, а миссис Мюллет вернулась к себе, поэтому в доме царил полнейший покой. Только периодическое тревожное бурчание в трубах нарушало тишину.

К счастью для меня, люди, живущие в деревенских домах, обычно не запирают двери спален. На самом деле они не смогли, даже если бы захотели. Ключи от спален Букшоу утеряны давным-давно, когда мои предки Энтони и Уильям де Люсы после резкого расхождения в политических взглядах во времена Крымской войны разделили дом черной линией в вестибюле. Эту линию ни при каких обстоятельствах нельзя было пересекать: ситуация, которая в менее очевидной форме разделяла нашу семью тем или иным образом до сегодняшнего дня.

Я открыла дверь комнаты к востоку от Голубой спальни и вошла внутрь. Подошла к высокому георгианскому окну. В дальнем конце каштановой аллеи мелькнул и выехал в ворота Малфорда «роллс-ройс».

В моем распоряжении все время мира.

Начнем с самого важного, подумала я. Чемоданы с замками могут отнять много времени. И кроме того, один из них удобно расположился на подставке красного дерева в изножье кровати.