Красавица и Чудовище. Другая история Белль

«Понимают ли одиннадцатилетние мальчики, что значит иметь любовь в своем сердце?»

Молчание затягивалось. Наконец Чудовище открыло глаза и уставилось в раскрытую книгу, и Белль последовала его примеру.

— Эй, эй, Белль, слушай, — воскликнуло Чудовище через несколько минут, легонько постукивая когтем по коленке Белль.

— Что? — спросила девушка, пожалуй, излишне резко — она терпеть не могла, когда ее отрывали от чтения.

Чудовище одарило ее печальным взглядом и жалобно проговорило:

— Кажется, я кое-что нашел.

— Извини. Покажи, пожалуйста. Это отличная новость.

Чудовище кашлянуло и, перехватив книгу поудобнее, принялось читать вслух, водя когтем по строчкам:

— «…И так вода в источнике, что в западной части города, у Священнической горы, снова сделалась доброй, и это дело рук местной женщины, прославившейся среди жителей благодаря своим колдовским умениям. Говорили, что она искуснее всех окрестных ведуний, посему жители обратились к ней с мольбой о помощи. Доподлинно неизвестно, правдивы ли те истории, что рассказывали о ней, или нет, однако ее магические способности уступали лишь ее красоте: у нее золотистые волосы и зеленые глаза, потому-то ее и называли ангелом…» Видишь? — взволнованно сказало Чудовище. — Золотистые волосы и зеленые глаза. Наверняка это она!

— Отлично! — Белль широко улыбнулась. — Что там еще о ней сказано?

Чудовище пробежало глазами текст и помрачнело.

— Ничего. Тут в основном рассказы о феях, лесных жителях и народных целителях, которые лечили лучше городских докторов. Всё вперемешку… кто-то собирал местные предания и упоминания об интересных личностях. Ну, по крайней мере, мы теперь знаем, что это было на самом деле. Это случилось примерно в то время, когда я родился.

— Но… погоди-ка… выходит… — Мозг Белль лихорадочно работал. — Помимо того, что моя мать была волшебницей, существовали еще и… феи и все такое? В этом самом королевстве?

— Конечно. — Чудовище пожало плечами. — Только их было немного и вроде бы они были опасны. Помнится, мать с отцом говорили, как было бы хорошо, если бы вся эта братия убралась куда подальше.

Сначала эти слова показались Белль совершеннейшим варварством.

Как можно желать, чтобы феи ушли? В детстве Белль постоянно мечтала хоть одним глазком увидеть эльфа и читала все книжки про волшебников, какие только попадали ей в руки. А феи, оказывается, все это время жили себе потихоньку прямо у нее под боком!

И все же…

«Если они все были такими же могущественными, как моя мать, и без колебаний разбрасывались проклятиями…» Что же, тогда короля и королеву можно понять. Какую бы обиду ни нанесли ее матери, стоило ли из-за этого уничтожать и стирать с лица земли последнее волшебное королевство на свете?

— Может быть, нам не нужно искать мою мать, — медленно проговорила Белль. — Возможно, нам стоит найти другого могущественного чародея.

Чудовище пожало плечами:

— Так их больше не осталось. Я помню, люди говорили, что она последняя.

— Конечно. Мне следовало догадаться. Хорошо, значит, будем искать маму…

— Как ее звали? Возможно, мы сумеем найти упоминания о ней в налоговых документах?

Белль отложила книгу, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.

— Не знаю, — тихо призналась она.

— ЧТО? — рявкнуло Чудовище.

Но вздрогнула Белль вовсе не от испуга: до нее вдруг дошел смысл только что сказанных слов. Ей стало холодно и страшно. Мама и папа. Морис и?..

«Как можно не знать имени родной матери?»

— Я не знаю, как ее зовут… Не понимаю, как так вышло, просто не знаю. Помнишь, я говорила, что здесь не обошлось без магии? Держу пари, причина моей забывчивости кроется именно в колдовстве.

Один долгий миг Чудовище смотрело на нее.

Потом это изумленное оцепенение сменилось злобой, и хозяин замка взревел от ярости. Книги, которые Белль отложила для просмотра, во мгновение ока оказались разодраны острыми когтями — только полоски бумаги и кожи во все стороны полетели. Девушка ахнула и отдернула руки, но к ней Чудовище не приближалось.

— Это не самый лучший способ помочь, — пробормотала Белль, вновь обретя голос.

— А искать женщину, имени которой мы не знаем, вообще бессмысленно! — ярилось Чудовище. — ЭТО БЕСПОЛЕЗНО!

— А РАЗВЕ ПОХОЖЕ, ЧТО МЕНЯ ЭТО РАДУЕТ? — Белль тоже сорвалась на крик. — Вовсе нет! Я только что поняла, что не помню имени собственной матери! Разве это не ужасно?!

Уши у Чудовища виновато поникли, оно потупилось и пробормотало скороговоркой:

— Ты права.

Белль покачала головой и потерла виски.

— Ладно. Мы знаем, что когда-то она жила здесь и, очевидно, была довольно известна. Мы знаем, что я родилась здесь, если видение в осколке зеркала меня не обмануло. Значит, если мы покопаемся в книгах о переписи населения, то, возможно, найдем запись о моем рождении или крещении, а также имена моих отца и матери. — Она глубоко вздохнула. — И, вероятно, запись о ее кончине, а также о причине этой самой кончины. Не знаю, чем это нам поможет, но все лучше, чем ничего.

— В этом… есть смысл, — нехотя пробурчало Чудовище.