Красная королева

Между тем в Белфасте произошло событие, о котором жители города меньше всего могли думать. Поутру разнесся слух, что в городе находится король шотландский. Ирландия, как известно, всегда находилась во вражде с Англией; ирландцы – настолько же ревностные католики, насколько англичане и шотландцы – ярые приверженцы пресвитерианской церкви. На этом основании Мария Шотландская пользовалась симпатией в Ирландии и на ее супруга распространялись те же чувства. Было ли это так или Босвель возымел намерение мстить, но только рано утром он оказался на своем корабле и явился к ратуше. Множество людей высадилось на берег и смешалось с толпой. В городе становилось все неспокойнее. Раздавались крики: «Король Босвель здесь!», но также слышались возгласы: «Пираты явились в гавань!» Наконец ратушу взяли приступом. Из тюрьмы, находившейся тут же, в ратуше, выпустили всех заключенных, между ними и Джона Гавиа. Последний, как это ни странно, узнал очень скоро об отношениях Босвеля к семейству губернатора. Он отправился к последнему, сделал ему некоторые сообщения, и вскоре после этого Босвель сговорился с ним относительно насильственного освобождения Эсфири. Волнение приняло широкие размеры, и городские власти не были в состоянии усмирить его. Как раз в этот момент лэрд Лурган появился в Белфасте, стремясь настигнуть Веронику и ее похитителя.

Глава тридцать третья. Месть

I

Родриго и его спутник держали путь к юго-западу в продолжение нескольких часов. Они приблизились к одному из хуторков, принадлежавших Бэллинэгему.

Навстречу к ним вышел старик.

– Ну, Кинно? – крикнул Родриго. – Все в порядке?

– Все! – ответил старик с дьявольской усмешкой.

Родриго и Бастиан сошли со своих коней, старик отвел их в сторону, а оба всадника вошли в дом.

– Останься здесь! – сказал Родриго своему спутнику, когда они очутились в передней.

Бастиан остался, а Родриго вошел в следующую комнату, но едва успел он закрыть за собою дверь, как Бастиан услышал слабый крик женского голоса. Бастиан прислушался, затем насмешливо улыбнулся.

Крик повторился несколько раз, и каждый раз Бастиан прислушивался; голос казался ему как будто знакомым, но каждый раз он снова успокаивался.

Через некоторое время ему показалось, как будто там, за дверью, борются; он вскакивал с места, но так как его не звали, то он снова садился.

Так прошло с полчаса, как вдруг дверь распахнулась, и оттуда вышел Родриго.

Молодой человек был бледен и возбужден; мутным взором обвел он Бастиана и вошедшего Кинно.

– Коня мне скорее, Кинно! – крикнул он. – А ты, Бастиан, позаботься о той женщине!

Родриго и старик выбежали из дома, управляющий вошел в соседнюю комнату.

В скудно убранной комнате стояла кровать, а на ней лежала человеческая фигура. Подойдя ближе, Бастиан увидал девушку, едва прикрытую одеждой, и вдруг, широко раскрыв глаза, крикнул почти нечеловеческим голосом.

Со двора донесся стук копыт удалявшейся лошади, но Бастиан ничего более не слышал; он упал на землю близ постели, на которой лежала безжизненная девушка. Наконец, схватив ее за руку, он крикнул:

– Катя! Катя! Ты слышишь меня?

Однако девушка не шевелилась.

Тогда Бастиан с отчаянием вновь крикнул:

– Катя, Катя, очнись!

Девушка оставалась по-прежнему неподвижна. Бастиан приподнял ее голову и всматривался в застывшие черты жертвы жестокосердия его господина.

– Мертва! – произнес он беззвучно. – Она мертва!

При этих словах Бастиан стал бледен как смерть и на некоторое время как будто лишился сознания.

В таком состоянии застал его Кинно, сам ужаснувшись такой картине.

– Черт возьми, Бастиан, что это? – крикнул он.

– Это – дело рук Бембо, – зарычал управляющий, выходя из своего состояния оцепенения, – это сделал негодяй Бембо, а ты помогал ему!

Бастиан вскочил и бросился на Кинно, намереваясь схватить его за горло.

Старик никак не ожидал такого нападения и, съежившись под занесенным над ним кулаком, дрожащим голосом спросил:

– Что случилось?

Но Бастиан едва ли слышал вопрос Кинно; не помня себя от прилива безграничной злобы, он кинулся на старика и со всех сил ударил его по голове.

Удар тяжелого кулака был меткий, голова Кинно повисла, и кровь хлынула у него изо рта и носа. Тем не менее Бастиан продолжал наносить удары, пока не заметил, что его жертва лежит неподвижно.

Тогда он, дико озираясь, отошел, а затем после некоторого размышления подошел к девушке, положил руку на ее грудь и стал произносить клятву мести. Слов нельзя было расслышать, но, очевидно, клятва была ужасна, так как гневный взор Бастиана метал искры.

Затем он оторвался от своей Кати, некогда, очевидно, любимой им больше всего в мире, вышел поспешными шагами из дома и направился к конюшне, куда поставили его лошадь. Вскоре он сидел уже в седле и скакал по направлению к замку, однако, доехав до него, повернул к деревне, предварительно бросив беглый взгляд во двор замка.

Около одной из хижин Бастиан остановил свою лошадь и спрыгнул с седла. В дверях показался мужчина большого роста с телосложением слона.