Красная королева

Мы видели Персона в разнообразных видах: то как бродягу в кабаке, то в роли грамотея, читающего Тому документы, то в виде разбойника, то в виде чина портовой полиции, то как возлюбленного высокопоставленной женщины и, наконец, в виде честного человека, каким его признал Маурана. Правда, это мнение разделяли немногие, но основания к этому были.

– Я – дурак, чистейший дурак! – ворчал Персон. – Ведь у меня все было – дивная женщина, богатство, честь, а я бросил все и гоняюсь за химерой!.. Но нет, так должно быть!.. Вероника пожертвовала слишком многим негодяю. Я хочу, по крайней мере, сохранить сознание того, что не остался неблагодарным там, где судьба послала мне величайшее счастье моей жизни!.. Так прочь же все мысли! Я буду верен тебе, Вероника!..

Вернувшись к себе в гостиницу, Персон нашел там оседланную лошадь и при ней старика, который сильно смахивал на мошенника.

– Пойдем со мною, – небрежно сказал Персон, и тот последовал за ним в его комнату.

Там Персон справился относительно лошади, после чего, отпустив старика с деньгами, засунул за пояс пистолеты и, сев на лошадь, двинулся в путь в том же направлении, как лэрд Лурган, выехавший из Белфаста ранее его.

IV

Было далеко за полночь, когда он перевалил за гребень гор и поскакал далее к западу. Без сомнения, Персон был храбрее лэрда, если пустился без провожатого по дороге, которая вела на Ларган.

Впрочем, он хорошо знал местность; помимо того что Персон, вероятно, поддерживал другие связи в Бэллинэгеме, Вероника, должно быть, уведомила его со своей стороны о том, где должна состояться охота. При значительном числе охотников он мог легко присоединиться незамеченным к обществу, как ни бросалась вообще в глаза его видная фигура. Может быть, он даже вовсе не был бы замечен, если бы не мешал ухаживанию лэрда Лургана за Вероникой.

Персон и Вероника, обменявшись первыми словами при свидании, некоторое время молчали. Внимание влюбленных было устремлено на то, не преследует ли их Лурган. Пока они не были спокойны в этом отношении, они не останавливали своих лошадей, скакавших резвым галопом.

Их свидание и удаление от охоты было замечено до сих пор лишь несколькими загонщиками; однако последние отнеслись к этому совершенно равнодушно.

Шум и гам охоты вскоре остались далеко за беглецами; в ближайших окрестностях царила тишина, нарушаемая только топотом их собственных коней.

Персон придержал свою лошадь, и лошадь Вероники сама по себе замедлила свой быстрый аллюр. Взоры наездника и наездницы, полные любви и взаимного понимания, встретились; в оживленных чертах Вероники читалось блаженство. Судя по всему, она действительно не на шутку любила Персона.

– Благодарю тебя! – прошептала наконец молодая девушка, впервые заговорив опять. – Ты возвращаешь меня к жизни. Когда я получила сегодня твои строки, то была близка к отчаянию!

– Я знал это заранее, – ответил Персон, – и потому решился на все. Однако счастье благоприятствовало мне.

– Спасибо этому счастью, мой дорогой!.. Оно вовремя привело тебя ко мне. Ты узнал лэрда Лургана?

– Еще бы! Его присутствие здесь, тотчас после разрыва с дочерью лэрда Спитты, показалось мне не лишенным значения.

– Ты угадал: он объяснился сегодня мне в любви и будет снова свататься ко мне, а тогда…

– Проклятие! Пусть он остерегается этого! – запальчиво воскликнул Персон, дико вращая своими большими глазами.

Вероника вздохнула.

– Пораскинем, однако, умом! – продолжал более спокойным тоном ее поклонник. – Мне надо предложить тебе кое-что. Знаешь ли ты, по какой причине расстроилась свадьба Лургана?

– Он сам сообщил нам об этом тотчас по своем прибытии.

– Ну, тогда ты узнала о происшедшем из наиболее достоверного источника. Как приняли лэрда твой отец и Родриго?

– Отец сначала оказал ему холодный прием, но вскоре сделался значительно приветливее; за Родриго же я не наблюдала. Однако если бы сватовство Лургана могло снова дать ему возможность отправиться в Дублин, то мой брат, который изнывает от нашей монотонной жизни в Бэллинэгеме, охотно содействовал бы нашему сближению.

– Да и намерения твоего отца немногим лучше, я полагаю.

– К сожалению, так.

– Значит, если Лурган имеет на тебя серьезные виды, то отец и брат станут настаивать на твоем браке с ним?

– Они, как тебе известно, желали этого, когда он и не думал еще свататься.

– Лурган может сильно повредить отцу, а еще более принести ему пользы; это одинаково относится и к Родриго. В сущности, им едва ли остается какой-нибудь выбор, если, конечно, притеснитель останется тут; единственное средство освободить тебя – это как-нибудь убрать Лургана.

– Ты вторично пугаешь меня, Персон, а между тем…

– Договаривай!

– Я не вижу другого исхода.

– Вот это мне приятно слышать от тебя. Лургану произнесен приговор. Между тем это еще не приводит нас к цели. Твоего отца и брата нужно расположить ко мне, а для этого тебе придется рискнуть кое-чем, дорогая!

– Что должна я сделать, милый?

– Сопровождать меня в Белфаст.

– Мне… сопровождать тебя?