Красная луна. Советское покорение космоса

Уже на первом витке началась подготовка к выходу в открытый космос. С помощью командира Леонов надел космический скафандр – усовершенствованный вариант того, который надевали космонавты «Востока»[524], с ранцевой системой жизнеобеспечения[525]. Запас кислорода был рассчитан максимум на сорок пять минут. Углекислый газ, тепло и влажность должны были удаляться через специальный выпускной клапан.

Затем командир Павел Беляев подготовил шлюзовую камеру «Волга», она надувалась за семь минут, создавая жесткую конструкцию, на концах которой были два металлических фланца с затворами. Леонов вошел в туннель, закрыл люк позади себя, разгерметизировал тоннель, открыл люк шлюзовой камеры и выплыл в безвоздушное пространство. В Москве было 10:30[526]. Пуповиной, связывающей космонавта с космическим кораблем, был пятиметровый эластичный фал[527].

Я осторожно выскользнул и оттолкнулся от корабля. […] Чернильное небо, повсюду звезды и такое яркое Солнце, что больно глазам. […] Я снял на кинокамеру Землю, идеально круглую, Кавказ, Крым, Волга. Это было чудесно […]. Было ли мне страшно? Я знал, что это нужно сделать, и все^{122}.

Алексей, восьмой ребенок в семье зоотехника из Сибири, мечтал стать художником. Но потом влюбился в небо, окончил военную авиационную школу и был зачислен в первый отряд советских космонавтов. Первым совершив выход в открытый космос, он, как художник, смотрел на все, что до него ни одному человеку увидеть не довелось, потрясенный глубокой тишиной, слегка дезориентированный. «Я плавал совершенно свободно. Никогда не забуду эти чувства. […] Конечно, я не знал, что меня ждет самый трудный момент – возвращение в космический корабль».

Прошло двенадцать минут, нужно было возвращаться. «Восход» вот-вот поглотит ночная мгла. «Домой, Лёша!» – приказал командир корабля. Голос Беляева вернул Леонова в реальность: космонавт с ужасом заметил, что его костюм раздулся сверх меры. Руки плавали в деформированных перчатках. Конструкторы не учли разницу в давлении внутри и снаружи скафандра[528]. Чтобы попасть в шлюзовую камеру «Волга», космонавт проявил инициативу, и это спасло ему жизнь. Он открыл клапан и частично стравил давление. Хотя космонавт и стал ощущать первые признаки кессонной болезни, ему удалось проскользнуть в шлюзовую камеру и закрыть люк. Операция была не простой, потому что, вопреки правилам, Леонов вплыл в люк не ногами, а головой вперед. Тем не менее ему удалось развернуться внутри туннеля и добраться до люка благодаря своим выдающимся спортивным качествам и диете, которую он соблюдал перед полетом. Конечно, ему помог инстинкт самосохранения. Мокрый от пота, Леонов наконец-то добрался до своего кресла: сердце его бешено колотилось, температура тела внезапно поднялась на два градуса, это могло стать причиной сердечного приступа.

Алексей Леонов, первый человек, совершивший выход в открытый космос 18 марта 1965 года с борта космического корабля «Восход-2» под командованием Павла Беляева

Прямо на борт пришли поздравления от Леонида Ильича Брежнева. «Мы, члены Политбюро, сидим и наблюдаем за твоей работой. Мы гордимся тобой. Желаем успеха. Береги себя. С нетерпением ждем твоего возвращения на Землю целым и невредимым». Казалось, все позади. Но это было лишь началом беспримерной via crucis[529], достойной фильма про Индиану Джонса, и столь же невероятной.

Как только маневр был завершен, командир корабля Беляев дал команду отстрелить шлюзовую камеру «Волга». Мини-взрыв вызвал вращательное движение капсулы, которое было сложно устранить. Затем экипаж заметил, что уровень кислорода в кабине превышает допустимый предел. Одна искра, и корабль может взорваться. Но это еще не все: после шестнадцати витков вокруг Земли и за пять минут до начала посадки в системе автоматического возвращения был обнаружен сбой. Нужно было сажать корабль вручную. Чтобы выиграть время, экипаж решил пойти еще на один виток, а на Земле считали, что они уже приземлились. «Вы где?» – спросил Гагарин. «Еще летим, – был ответ. – Нужно садиться в ручном режиме, топлива мало. Сядем, где будет возможно».