Красная пирамида

До меня наконец дошло, что под словом «здесь» она имеет в виду этот самый салон и этот самый стол. Значит, мой отец сидел прямо тут, на этом месте. Он был потрясен и раздавлен маминой смертью, и некому было его утешить, кроме богини-кошки, топороголового демона и стайки летающих огненных шаров.

Разглядывая сумрачное лицо Баст, я задумался о том рисунке на папирусе, который мы нашли в «Грейсленде». Даже в человеческом облике Баст была очень похожа на ту кошку, нарисованную неведомым художником много тысяч лет тому назад.

– Тот монстр был не просто обычным порождением хаоса, верно? – спросил я.

– Что ты имеешь в виду? – уставилась на меня Баст.

– То существо, с которым ты сражалась, когда наши родители высвободили тебя из обелиска. Это был не обычный монстр. Ты дралась с самим Апопом.

Наши огненные прислужники, заполонившие весь салон, тут же потускнели. Один из шаров выронил тарелку и взволнованно замерцал.

– Не называй имени Змея вслух, – предостерегающе зашептала Баст, – особенно при наступлении ночи. Ночь – его царство.

– Значит, это правда? – в смятении переспросила Сейди. – Но почему ты нам ничего не сказала? Зачем было врать?

Баст понуро опустила глаза. Я только сейчас заметила, какой слабой и измученной она выглядит и как уродуют ее лицо проступившие на нем застарелые шрамы.

– Я была Оком Ра, – спокойно заговорила она. – Лучшим воином бога солнца, главным орудием его воли. Вы хоть понимаете, какая это честь?

Она выпустила когти и принялась задумчиво их изучать.

– Когда люди видят изображения боевого кота Ра, они думают, что это львица Сехмет. Она и вправду была когда-то избранной воительницей Ра, но оказалась слишком жестокой и слишком неуправляемой. Поэтому Сехмет сместили с должности, а на ее место Ра выбрал меня – малютку Баст.

– Так почему сейчас ты стыдишься? – не поняла Сейди. – Ты же сказала, что это большая честь.

– Поначалу я и гордилась. Я сражалась со Змеем многие годы. Вы ведь знаете, что кошки и змеи – самые заклятые враги. И я хорошо делала свое дело, клянусь. Но потом Ра удалился на небеса, последним заклятием связав меня со Змеем неразрывными узами. Он заточил нас обоих в той бездне, где я должна была вечно сражаться со Змеем, не давая ему вырваться из темницы.

Меня словно холодной водой окатило.

– Так ты вовсе не была рядовой пленницей. Ты провела в безднах Дуата куда больше времени, чем любой другой из богов.

Она устало прикрыла глаза.

– Я до сих пор помню последний наказ Ра, слово в слово: «Моя верная кошка, тебе назначен почетнейший долг». И я с такой гордостью выполняла его волю… Шли века, за ними – тысячелетия. Вы хоть можете себе представить, что это значит – нескончаемый бой во тьме, когти против зубов, боль и кровь и ни минуты передышки? Мы оба, и я и мой враг, постепенно теряли силы. И тут я начала понимать, в чем заключался план Ра. Мы со Змеем постепенно уничтожим друг друга, и тогда мир будет в безопасности. Только тогда Ра сможет обрести на небе долгожданный покой, зная, что хаос никогда не сможет одолеть Маат. И я бы выполнила свой долг до конца. У меня просто не было выбора. Пока ваши родители…

– Не открыли тебе путь к отступлению, – сказал я. – И ты им воспользовалась.

Баст понурилась с самым жалким видом.

– Я ведь царица кошек. У меня много талантов, Картер, но если быть до конца честной… кошки не отличаются храбростью.

– А как же Ап… твой враг?

– Он так и остался там, в бездне. Мы с вашим отцом были уверены, что он не сможет ее покинуть. Змей ослаб за долгие эпохи сражений со мной, и к тому же ваша мама совершила великий магический подвиг, отдав всю свою жизненную силу на то, чтобы надежно запечатать выход из темницы. Сломать эту печать не под силу никому, даже Змею. Но с годами надежность его тюрьмы стала тревожить нас все больше и больше. Если однажды ему удастся вырваться из нее и снова набрать силу, даже не представляю, что тогда случится с миром. И это будет моя вина.

Я помолчал, пытаясь представить себе змея Апопа – жуткое воплощение хаоса, хуже самого Сета. И Баст с ее ножами, обреченную на вечный бой с этим чудовищем. Наверное, я должен был сердиться на Баст за то, что она не сказала нам правды раньше, но сейчас я испытывал к ней только жалость и сочувствие. Ведь она оказалась в том же положении, что и мы сейчас: ее просто-напросто вынудили взвалить на себя работу, которая ей не под силу.

– Но почему наши родители тебя освободили? – спросил я. – Они не сказали тебе?

Она неохотно кивнула.

– Я проигрывала сражение. Ваш отец сказал мне, что ваша мама предвидела… ужасные вещи, которые произойдут, когда Змей одолеет меня. Поэтому они решили, что должны освободить меня и дать мне время зализать раны. Это будет, сказали они, первым шагом к возрождению богов. Я даже не пыталась постичь весь их план целиком, а просто обрадовалась предоставленной возможности отдохнуть. Мне удалось убедить саму себя, что я действую во благо остальных богов… Но это не отменяет того факта, что я струсила. Я предала свой долг.