Красная пирамида

Я умолкла, ожидая, как станет оправдываться вероломная богиня, и готовясь снова на нее наброситься. Но вместо ответа перед моими глазами возникло новое видение: призрачный образ моего папы, чуть мерцающий в светящемся ореоле золотого гроба.

– Сейди. – Он улыбнулся. Его голос звучал глухо, безжизненно. Таким я слышала его по телефону, когда он звонил мне издалека – из Египта, Австралии или еще бог весть откуда. – Не вини Исиду. Никто из нас не знал толком, чем грозит наше вмешательство. Даже твоя мама могла видеть лишь отдельные образы будущего, но не всю картину. Но когда пришло время действовать, твоя мама приняла свою роль сознательно. Это было ее решение.

– Какое решение? Погибнуть? – завелась я. – Исида должна была помочь ей! И ты… ты тоже ничего не сделал, чтобы спасти ее! Я тебя ненавижу!

И как только я это сказала, внутри меня что-то надломилось, и я разревелась.

Мне вдруг стало ясно, что я хотела бросить папе в лицо эти ужасные слова уже много лет. Он один был виноват – в том, что умерла мама, в том, что я осталась одна. Но теперь, когда я наконец выплеснула скопившуюся во мне обиду, вся злость куда-то улетучилась и осталось только чувство вины.

– Прости меня, – выпалила я. – Я не…

– Не извиняйся, моя храбрая девочка. Я знаю, ты имеешь полное право меня ненавидеть. Ты хорошо сделала, что выговорилась. Но то, что тебе предстоит сделать… Ты должна понимать, что поступаешь так по разумной причине, а не из-за обиды на меня.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Он потянулся смахнуть слезинку с моей щеки, но я не почувствовала прикосновения: его рука была всего лишь бесплотным лучиком света.

– Твоя мама была первой за многие века, кому удалось наладить общение с Исидой. Это было очень опасно и грозило навлечь на нее гнев всего Дома, но твоя мама была прорицательницей. Она предвидела, что хаос воспрянет и наберет невиданную силу, и Дом с ним не справится. Нам была необходима помощь богов. Но Исида не могла перейти Дуат. Даже ее голос долетал до нас в виде едва слышного шепота, но все-таки она сумела сообщить нам все, что смогла, о пленении богов. И она же научила Руби, что нужно сделать. Тогда, сказала она, боги снова обретут величие… но это потребует поистине страшных жертв. Мы думали, что с помощью обелиска освободим всех богов сразу. Но оказалось, что это было лишь началом.

– Но Исида могла бы дать маме больше силы. Или хотя бы Баст могла сделать это! Баст ведь предлагала…

– Нет, Сейди. Твоя мама знала пределы своих возможностей. Если бы она попыталась вместить в себя божество или воспользоваться его силой в полной мере, она бы сгорела от избытка энергии… или даже хуже. Она сама освободила Баст, а потом истратила остатки своей магии, чтобы запечатать брешь между мирами. Своей смертью она выиграла время. Для вас, Сейди.

– Для нас? Но…

– Ты и твой брат – самые могущественные потомки рода Кейн за все минувшие тысячелетия. Уж поверь, твоя мама посвятила немало времени изучению генеалогии фараонов и отлично в ней разбиралась. У вас с Картером самые высокие шансы познать пути древней магии и объединить богов и магов. Ваша мама успела положить начало этому единению. А я разбил Розеттский камень, выпустив на волю богов. Теперь дело за вами. Вы должны восстановить Маат.

– Но ты мог бы нам помочь, – взмолилась я. – Если мы тебя освободим…

– Сейди, – сказал он печально, – когда у тебя самой будут дети, ты меня поймешь. С тех пор как я стал отцом, моим самым трудным, самым мучительным долгом стало понять одну простую вещь: мои собственные мечты, мои стремления и желания имеют куда меньшее значение, чем стремления и желания моих детей. И поверь, это открытие стало моим величайшим достижением. Мы с вашей мамой подготовили для вас сцену… но играть на ней придется вам. Эта пирамида создана для того, чтобы питать нарастающий хаос. Она поглощает силу других богов и делает Сета еще могущественнее.

– Я знаю. Но если я сломаю трон и сумею открыть саркофаг…

– Тогда ты, возможно, спасешь меня, – признал папа. – Но пирамида немедленно поглотит всю заключенную во мне силу Осириса. Это только ускорит процесс разрушения и сделает Сета еще сильнее. Пирамиду необходимо разрушить… всю целиком. И ты знаешь, как это сделать.

Я хотела возразить. Хотела завопить, что ничего я не знаю. Но в моей ладони лежало перо истины, и из-за него мне приходилось быть честной.

На самом деле я знала, что нужно делать, – я увидела это в мыслях Исиды. А внутренне я была готова еще раньше – еще с тех пор, как Анубис задал мне свой немыслимый вопрос: «Принесешь ли ты в жертву своего отца, чтобы спасти мир?»

– Я не хочу, – заплакала я. – Ну пожалуйста, я не хочу…

– Этот трон должен занять Осирис, – сказал мой отец. – Жизнь приходит через смерть. Так уж устроен мир. Следуй путем Маат, Сейди. Я люблю тебя.

Призрачный силуэт растаял.

Кто-то настойчиво звал меня по имени.

Оглянувшись, я увидела Зию, которая неуклюже пыталась сесть, хватаясь за жезл.

– Сейди, что ты делаешь?