Красная Страна

– Ах, да. Точно. – Проблема с отважным самопожертвованием заключалась в части про самопожертвование. Оно просто никогда не было ему присуще. От следующего толчка обжигающая рвота поднялась к горлу Темпла. Он попытался её проглотить, поперхнулся, прыснул и с дрожью почувствовал, как она жжётся, выходя через нос. Глянул на небо – звёзды уже исчезли, оно из чёрного становилось железно-серым, поскольку наступал рассвет.

– Воааа! – Из мрака неожиданно показался очередной поворот, и Шай снова потянула визжащий тормоз. Темпл услышал, как позади скользит и звенит драгоценный груз, когда фургон накренился на бок, всем своим весом желая обрушиться вниз с горы, захватив их с собой.

Когда они с грохотом выпрямились, раздался жуткий треск, и Шай зашаталась на своём сидении. Одну её ногу подбросило, и она закричала, вываливаясь из фургона. Рука Темпла схватила её за пояс и втащила обратно. Конец лука, перекинутого через её плечо, чуть не выбил ему глаз, и она упала рядом с ним. Поводья хлопали.

Она держала что-то в руках. Рычаг тормоза. И к фургону он явно уже не крепился.

– Видимо, вот и всё!

– Что нам делать?

Она бросила деревяшку через плечо, и та укатилась на дорогу.

– Не останавливаться?

Фургон вылетел из леса на плато. С востока полились первые проблески рассвета. Над холмами показался яркий край солнца, от которого грязно-серое небо окрашивалось полинявшей голубизной, полоски облаков становились розоватыми, и заблестел твёрдый наст, укрывавший равнину.

Шай яростно взмахнула поводьями и снова прикрикнула на лошадей. Сперва Темплу это показалось слегка нечестным, пока он не вспомнил, что и на него крики действовали куда лучше, чем похвалы. Головы опускались, гривы взлетали, и фургон набирал всё большую скорость. Колёса на ровной дороге крутились всё быстрее и быстрее. Мимо проносился заснеженный кустарник, ветер бил Темпла в лицо, щипал за щёки и задувал в его замёрзший нос.

Далеко впереди он увидел рассеянных по равнине лошадей – а Свит и Плачущая Скала, наверняка, уже уехали ещё дальше с бо́льшей частью табуна. Конечно, это не драконье золото для пенсии, но за пару сотен лошадей они выручат неплохую прибыль. Люди здесь всегда больше интересовались ценой скота, а не происхождением.

– Кто-нибудь за нами гонится? – крикнула Шай, не отрывая глаз от дороги.

Темплу удалось оторвать руку от сидения и подняться, чтобы посмотреть назад. Только зубчатая чернота деревьев и быстро растущее пространство ровной белизны между лесом и фургоном.

– Нет! – крикнул он. Самоуверенность начала потихоньку возвращаться. – Никого… погоди-ка! – Он заметил движение. Всадник. – О, Боже, – пробормотал он. Самоуверенность мигом испарилась. Ещё всадники. – О, Боже!

– Сколько?

– Три! Нет! Пять! Нет! Семь! – Они всё ещё отставали на несколько сотен шагов, но быстро нагоняли. – О, Боже, – сказал он снова, падая на трясущееся сидение. – Какой план теперь?

– Мы уже проехали конец плана!

– У меня было скверное чувство, что ты так и скажешь.

– Держи поводья! – крикнула она, бросая их ему.

Он отдернул руки:

– И что делать?

– Править можешь?

– Плохо!

– Я думала, ты занимался всем!

– Плохо!

– Блядь, мне остановиться и дать тебе урок? Правь! – Она вытащила нож из-за пояса и сунула ему. – Или можешь драться.

Темпл сглотнул. Затем взял поводья.

– Буду править. – Бог точно есть. Жалкий мелкий обманщик, который хохочет до упада над потугами Темпла. И наверняка не в первый раз.

***

Шай размышляла, сколько времени в жизни она потратила на сожаления о последнем решении. Явно слишком много. И, похоже, сегодня ей грозили те же старые грабли.

Она перелезла через деревянный парапет на залитую смолой крышу фургона, который скакал под её ногами, как норовистый бык, пытающийся сбросить седока. Она добралась до заднего края, сдёрнула лук с плеча, отбросила с лица развевающиеся волосы и прищурилась, глядя на плато.

– Вот дерьмо, – пробормотала она.

Семь всадников, прямо как и сказал Темпл, и они нагоняли. Теперь им нужно только заехать перед фургоном, сбить лошадь или две в упряжке, и всё. Всадники были ещё вне зоны обстрела, особенно если стрелять с фургона, который качало, как плот на стремнине. Шай неплохо управлялась с луком, но и волшебницей не была. На глаза ей попался люк в крыше, она бросила лук и помчалась к нему на четвереньках. Вытащила меч и пихнула под проушину, на которой висел замок. Слишком крепкая и тяжёлая. Впрочем, смола вокруг петель была намазана небрежно, и древесина сильно подгнила. Шай вонзила туда кончик меча, провертела, подолбила, поддела крепления, потыкала в другую петлю.

– Они гонятся? – услышала она визг Темпла.

– Нет! – выдавила она сквозь сжатые зубы, поскольку подсунула меч под петлю и теперь пыталась её вырвать. – Я пришила их всех!

– Правда?

– Нет, нихуя не правда! – И она упала на задницу – решётка оторвалась от петель, и люк открылся. Шай отбросила совершенно изогнутый меч, кончиками пальцев подняла решётку и начала спускаться в темноту. Фургон налетел на что-то и с треском дёрнулся, лестницу вырвало из рук, и Шай свалилась ничком.