Красная Звѣзда

Далѣе шла рѣчь о томъ, какъ матерія, концентрируясь и переходя къ болѣе устойчивымъ сочетаніямъ, принимала форму химическихъ элементовъ, а рядомъ съ этимъ первичныя, безформенныя скопленія распадались, и среди нихъ выдѣлялись газообразныя солнечно-планетныя туманности, какихъ сейчасъ еще при помощи телескопа можно найти многія тысячи. Исторія развитія этихъ туманностей, кристализаціи изъ нихъ солнцъ и планетъ излагалась одинаково съ нашей канто-лапласовской теоріей происхожденія міровъ, но съ большей опредѣленностью и большими подробностями.

— Скажите Мэнни, — спросилъ я, — неужели вы считаете правильнымъ давать дѣтямъ съ самаго начала эти безпредѣльно общія и почти столь-же отвлеченныя идеи, эти блѣдныя міровыя картины, столь далекія отъ ихъ ближайшей конкретной обстановки? Не значитъ ли это населять дѣтскій мозгъ почти пустыми, почти только словесными образами?

— Дѣло въ томъ, что у насъ никогда не начинаютъ обученія съ книгъ, — отвѣчалъ Мэнни. — Ребенокъ черпаетъ свои свѣдѣнья изъ живого наблюденія природы и живого общенія съ другими людьми. Раньше чѣмъ онъ возьмется за такую книгу, онъ уже совершилъ множество поѣздокъ, видѣлъ разнообразныя картины природы, знаетъ множество породъ растеній и животныхъ, знакомъ съ употребленіемъ телескопа, микроскопа, фотографіи, фонографа, слышалъ отъ старшихъ дѣтей, отъ воспитателей и другихъ взрослыхъ друзей много разсказовъ о прошломъ и отдаленномъ. Книга, подобная этой, должна только связать во-едино и упрочить его знанія, заполняя мимоходомъ случайные пробѣлы и намѣчая дальнѣйшій путь изученія. Понятно, что при этомъ идея цѣлаго прежде всего и постоянно должна выступать съ полной отчетливостью, должна проводиться отъ начала и до конца, чтобы никогда не теряться въ частностяхъ. Цѣльнаго человѣка надо создавать уже въ ребенкѣ.

Все это было для меня очень не привычно; но я не сталъ подробнѣе разспрашивать Мэнни; мнѣ все равно предстояло непосредственно познакомиться съ марсіанскими дѣтьми и системой ихъ воспитанія. Я возвратился къ своей книжкѣ.

Предметомъ слѣдующихъ главъ являлась геологическая исторія Марса. Ея изложеніе, хотя и очень сжатое, было полно сопоставленій съ исторіей Земли и Венеры. При значительномъ параллелизмѣ всѣхъ трехъ, основное различіе заключалось въ томъ, что Марсъ оказывался вдвое старше Земли и почти вчетверо старше Венеры. Были установлены и цифры возраста планетъ, я ихъ хорошо помню, но не стану приводить здѣсь, чтобы не раздражать земныхъ ученыхъ, для которыхъ онѣ оказались бы довольно неожиданными.

Далѣе шла исторія жизни съ самаго ея начала. Давалось описаніе тѣхъ первичныхъ соединеній, сложныхъ ціановыхъ производныхъ, которыя, не будучи еще настоящей живой матеріей, обладали многими ея свойствами, и описаніе тѣхъ геологическихъ условій, при которыхъ эти соединенія химически создались. Выяснялись причины, въ силу которыхъ такія вещества сохранялись и накоплялись среди другихъ, болѣе устойчивыхъ, но менѣе гибкихъ соединеній. Прослѣживалось шагъ за шагомъ усложненіе и дифференціація этихъ химическихъ зародышей всякой жизни, вплоть до образованія настоящихъ живыхъ клѣтокъ, съ которыхъ начинается «царство протистовъ».

Картина дальнѣйшаго развитія жизни сводилась къ лѣстницѣ прогресса живыхъ существъ, или, вѣрнѣе, къ ихъ общему генеалогическому дереву: отъ протистовъ до высшихъ растеній съ одной стороны, до человѣка съ другой стороны, — вмѣстѣ съ различными боковыми отвѣтвленіями. При сравненіи съ «земной» линіей развитія, оказывалось, что на пути отъ первичной клѣтки до человѣка, рядъ первыхъ звеньевъ цѣпи почти одинаковъ, и такъ же незначительны различія въ послѣднихъ звеньяхъ, — а въ среднихъ различій гораздо больше. Это представлялось мнѣ чрезвычайно страннымъ.

— Этотъ вопросъ, — сказалъ мнѣ Нэтти, — насколько я знаю, еще не изслѣдованъ спеціально. Вѣдь еще двадцать лѣтъ тому назадъ мы не знали, какъ устроены высшія животныя на Землѣ, и мы сами были очень удивлены, найдя такое сходство съ нашимъ типомъ. Очевидно, число возможныхъ высшихъ типовъ, выражающихъ наибольшую полноту жизни, не такъ велико; и на планетахъ, настолько сходныхъ какъ наши, въ предѣлахъ весьма однородныхъ условій, природа могла достигнуть этого максимума жизни только однимъ способомъ.

— И притомъ, — замѣтилъ Мэнни, — высшій типъ, который завладѣваетъ своей планетой, есть тотъ, который наиболѣе цѣлостно выражаетъ всю сумму ея условій: тогда какъ промежуточныя стадіи, способныя захватить только часть своей среды, выражаютъ эти условія такъ же частично и односторонне. Поэтому при громадномъ сходствѣ общей суммы условій, высшіе типы должны совпадать въ наибольшей мѣрѣ, а промежуточные, въ силу самой своей односторонности, представляютъ больше простора для различій.