Красные командиры Гражданской войны

На Екатеринославщине и в соседних с ней уездах завязалась «внутренняя» война, в которую была втянута немалая часть советской 14-й армии. Считается, что это дало деникинцам, отрезанным от Дона, возможность отступить в Крым и затвориться на полуострове. Но союзниками для белых махновцы по определению быть не могли, хотя, скажем, генерал Шкуро такое предложение «батьке» делал.

Репрессии против крестьянства на дали махновщине в 1920 году угаснуть: так считали сами командиры Повстанческой армии. Ответ был кровавый: махновцы уничтожали местные комбеды и Советы, без суда расстреливали чекистов и бойцов продотрядов. Иначе говоря, на террор отвечалось террором. Махновцы вели в красном тылу партизанскую войну, имея сочувствие большинства сельского населения Екатеринославщины, кров, провиант и добровольных разведчиков. Рейды совершали на Полтавщину, Харьковщину, в Донецкую губернию.

Иными словами, Махно наносил Красной армии, противостоявшей Врангелю и белополякам, ощутимый вред. Попытки дискредитировать «батьку» среди крестьянства успеха не имели, равно как и призывы к екатеринославским крестьянам террористическим актом ликвидировать Махно.

Когда врангелевская Русская армия вышла из Крыма и развернула наступление в Северной Таврии, ею была занята «область махновщины». Крестьяне и анархисты вновь потянулись под знамена «батьки» в надежде создать свое «безвластное государство» и «свободные Советы».

Нестор Иванович продолжал сторониться всякого политического влияния на себя. Как бы результатом такой позиции стало решение Всеукраинской конференции «набатовцев» в сентябре признать следующий факт: Махно перестал быть анархистом.

В той ситуации Н. И. Махно не оставалось ничего иного, как в третий раз пойти на союз с советской властью. Соглашение о том было подписано 2 октября в Старобельске. Личного участия в боях с врангелевцами Махно не принимал, поскольку в конце августа получил тяжелое ранение. Старобельское соглашение на какое-то время обезопасило тылы Красной армии, что сказалось на успехе разгрома врангелевщины.

Хотя Махно и соблюдал условия «старобельского» совещания, но с некоторыми натяжками. М. В. Фрунзе настораживало то, что группа С. Каретникова, вошедшая в Крым, вела там себя так, как на захваченной вражеской территории. 24 ноября 1920 года он, с согласия Реввоенсовета Республики, отдал приказ армиям Южного фронта:

«В связи с окончанием боевых действий против Врангеля Революционный Военный Совет Южфронта считает задачу партизанской Повстанческой армии выполненной и предлагает Реввоенсовету Повстанческой армии немедленно приступить к работе по превращению партизанских повстанческих частей в нормальные воинские соединения Красной армии…»

Далее в документе приказывалось частям Повстанческой армии (группе Каретникова), находившимся в Крыму, войти в состав советской 4-й армии. Ее Реввоенсовету поручалось переформировать части махновцев, то есть раскассировать по красноармейским полкам.

В конце своего приказа Фрунзе предупреждал Махно, что будет ждать ответа только до 26 ноября. В случае неполучения его красные полки Южного фронта заговорят с повстанцами другим языком, языком оружия. Естественно, что батько Махно ультиматума не принял, сразу же начав стягивать свои силы к Гуляй-Полю.

Каретников, повстанческая группа которого находилась в степи между Симферополем и Перекопом, стал готовиться к прорыву через «ворота Крыма» в Северную Таврию. Но там его уже «сторожила» буденновская 1-я конная армия во всей своей силе, прикрывая берег Днепра и железную дорогу через Мелитополь. Считается, что Каретников имел 1000 сабель, 300 тачанок (на них было установлено 250 пулеметов) и одну 4-орудийную батарею. (По другим данным, свыше 3 тысяч штыков и сабель, 5 орудий, 200 пулеметов.) Что касается поведения на войне бойцов-каретниковцев, то в штабе командарма 1-й конной С. М. Буденного их называли только так: «Это самые отъявленные бандиты».

Не получив ответа от Махно, М. В. Фрунзе приказал 26-го числа войскам Южного фронта считать «батьку» и все его повстанческие отряды «врагами Советской республики и Революции». Недавний союзник Красной армии в Гражданской войне и немало потрудившийся на победу над белым стал «бандитом», не собирался складывать оружие, которого у него, особенно пулеметов, имелось много.

Бригада Каретникова в бою у деревни Воинка была наголову разгромлена буденновцами и другими красными войсками. Лишь около тысячи человек ночью смогли вырваться из окружения. Махновцы, разбившись на мелкие группы, ушли в родные места.