Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор

Основная часть красных партизан поддерживала власть, несмотря на огромное недовольство рядом ее мероприятий. Но бывшие партизаны, включая многих достаточно известных вожаков, продолжительное время были очень активны и в антисоветском повстанческом движении. По оценке И. П. Павлуновского, к концу июля 1920 года на территории Алтайской и Семипалатинской губерний партизаны-повстанцы потеряли 4 тыс. убитыми, не считая пленных, тогда как потери правительственных войск в боях с ними составили менее 150 человек[2614].

Лояльность же вознаграждалась. Бывший начштаба армии Мамонтова Ф. И. Архипов (1893–1966), показав согласие с разоружением и фильтрацией повстанцев, стал членом Алтайского губревкома, начальником губмилиции и т. д., раскрыл «несколько партизанских заговоров». Из партизан выше прыгнули только Х. С. Скиба и А. И. Бобра, с декабря 1919 по февраль 1920 года занимавшие соответственно посты председателя и зампреда Семипалатинского облревкома. Но большевистская политика военного коммунизма вела к разочарованию и недовольству повстанцев. Так, бывший левый эсер Архипов был против продразверстки и резко утверждал, что все советские учреждения – «лишние[,] связывающие революцию наросты». Будучи отправлен в декабре 1920 года делегатом на VIII Всероссийский съезд Советов, Архипов, увидев фанатичное следование идеям военного коммунизма, заявил, что в Москве «сплошная мертвечина, один Ильич живой человек»[2615].

Властям стало известно, что группа вокруг начальника Алтайского губугрозыска А. П. Елькина, арестованная чекистами в конце того же года, вдохновлялась именно Архиповым и надеялась путем убийств отдельных «нежелательных элементов… заставить всех центровиков и спецов сбежать с Алтая»[2616]. В марте 1921 года президиум Алтайского губкома откомандировал бывшего партизана в Сиббюро ЦК РКП(б), а оно отправило его в распоряжение ЦК партии как «не подчиняющегося постановлениям губкома и проявляющего партизанские наклонности». Покинув Сибирь, Архипов вскоре выбыл (на время) и из партии[2617].

Примерно летом 1920 года состоявший из партизан особый отряд ВОХР в Щегловске за более чем 50 подписями отправил письмо Л. Троцкому с просьбой взять их на «социальное обеспечение» и поскорее вернуть командиров – П. Е. Щетинкина, А. Д. Кравченко, П. К. Лубкова, В. П. Шевелёва-Лубкова, П. К. Голикова, А. В. Ролико-Виноградова. Партизаны высказывали горькую обиду на то, что их обманом разоружили и распустили по домам, а любимых вожаков отослали куда подальше и заставили подчиняться бывшим белым офицерам[2618].

Часть партизан не ограничивалась подобным выражением обид в письменном виде и долго сопротивлялась установлению твердой власти: в Каменском уезде они упорно не признавали распоряжений Алтайского губревкома и творили в волостях бесчисленные самосуды. Партийное руководство губернии в ответ тасовало кадры, сменив председателя Каменского уездного ревкома: вместо бывшего члена Облакома, беспартийного И. Д. Бобринского (Федько), эту должность занял более лояльный партизанский вождь – И. В. Громов, известный своим руководством Каменским советом еще в первой половине 1918 года. Председатель Алтгуббюро РКП(б) А. А. Малиновский направил в Камень 23-летнего А. П. Зелтыня, который с января 1920 года стал ответственным представителем губревкома в уезде. В сентябре тот рассказывал, что сначала Камень контролировался партизанским походным ревкомом в составе Бобринского (Федько), Кожевникова и Колосова. Коммунистов в Камне первоначально не было, и все руководящие должности оставались до августа в руках видных партизан. Так, З. С. Воронов-Трунтов являлся уездным продкомиссаром, В. Г. Галушкин – секретарем уревкома, Г. Н. Галицкий – заведующим совнархозом. Зелтынь обвинял их в проведении постоянных тайных совещаний, на которых обсуждались вопросы «спасения» уездного ревкома от влияния командированных из Барнаула коммунистов, и подчеркивал, что в конце концов это партизанское ядро удалось разбить[2619].

Каменское политбюро АлтгубЧК внимательно следило за руководящими партизанами уезда, недовольными упразднением Облакома, отмечая их пьяную гульбу и угрозы вроде: «Всех перебьем!» Восемь партизан (упомянутые выше Воронов-Трунтов, Галушкин, Галицкий, а также В. И. Коновалов, Н. С. Суханов, Я. Н. Половинкин, А. Я. Шарабарин, А. А. Морозов) 23 августа были арестованы по подозрению в подготовке восстания и намерении создать компартию из одних партизан: обвиняемые были «глубоко убеждены, что власть в Сибири должна принадлежать партизанам». Уже в сентябре всех партизанских вожаков отправили в распоряжение ВЧК, где следователь Вейксне, отметив, что в деле содержатся только подозрения, в конце октября предложил всех арестованных освободить с запретом в течение года появляться в Алтайской губернии.