Красные

Вроде бы дело было так. По некоторым сведениям, во время разговора Сталина с Богдановым присутствовали также Бухарин и Семашко. Поинтересовавшись ходом экспериментов по переливанию, Сталин предложил Богданову взять на себя организацию нового Института переливания крови и пообещал создать необходимые условия для проведения научной работы.

Затем Сталин посоветовал Богданову вновь вступить в партию. Но тот ответил твердым отказом. Сталин с недоумением развел руками и сказал: «Не понимаю». Богданов ответил, что вступление в партию может помешать его работе и что в партии есть кому его заменить, а в работе — некому. Сталин, помолчав, не стал возражать. Разговор перешел на другие темы — в частности, Сталин интересовался отношениями между руководителями партии в то время, когда еще сам Богданов находился в их числе.

Но главный вопрос принципиально был решен: Богданов принял предложение создать и возглавить новый Институт. В январе 1928 года он писал в докладе для «тех членов правительства, которые были инициаторами учреждения Института Переливания Крови»: «В конце 1925 г[ода] тов[арищ] Сталин предложил мне взять на себя организацию Института, причем обещал, что будут предоставлены все возможности для планомерной научной работы».

Почему же Сталин заинтересовался экспериментами Богданова? И почему он решил привлечь к работе такого «политически неблагонадежного» человека, как он? Существуют различные версии, объясняющие этот шаг.

Будущий «вождь народов» тоже участвовал в критике взглядов Богданова, но не часто и без особого энтузиазма. Вероятно, тогда философские споры ему не были так уж сильно интересны. Однажды он даже назвал ленинскую критику богдановской философии «бурей в стакане воды», а в одном из своих писем заметил, что Богданов «метко и правильно» отметил «некоторые промахи Ильича» в книге «Материализм и эмпириокритицизм».

Теперь, предоставляя возможность Богданову заниматься экспериментами в области переливания крови, Сталин одновременно решал несколько проблем. Во-первых, отстранял Богданова от политики. Хотя вес Богданова как политической фигуры тогда и так был не слишком велик, но находящийся на службе «пролетарскому государству» он и как теоретик уже вряд ли смог бы стать объектом интереса таких оппозиционных группировок, как «Рабочая правда».

Во-вторых, тогда менялся расклад сил в верхах: Сталин заключил союз с Бухариным, который ему был необходим для разгрома сторонников Троцкого, Зиновьева и Каменева. А Бухарин, ставший в 1924 году членом Политбюро, всегда ценил Богданова, несмотря на их острую полемику, в которой называл его «полумарксистским литератором».

А в-третьих, Сталина, по-видимому, заинтересовала практическая сторона его экспериментов. И не случайно. Академик Андрей Воробьев, первый министр здравоохранения постсоветской России и многолетний (в 1987–2011 годах) директор Института гематологии и переливания крови, преобразованного позже в Гематологический научный центр РАМН, считал, например, что Сталин хотел использовать их прежде всего в «оборонных целях». «Сталин был руководителем страны, которая готовилась к войне, — говорил он в интервью автору этой книги. — И понимал, что Богданов, когда тот писал, что без готовности к массовым переливаниям крови следующая война немыслима, был прав. Поэтому он его поддержал». Скорее всего, этот мотив тоже присутствовал в решении Сталина поддержать Богданова. Но не только он.

В «письмах трудящихся», приходивших в траурные дни после смерти Ленина в газеты и в ЦК, часто содержались упреки: мол, как же так? Почему вовремя не задумались над вопросом о лечении и даже об омоложении Ленина?

Об омоложении писали вполне серьезно, поскольку вопрос о нем был в 20-х годах популярнейшей темой для слухов и газетных сенсаций. В 1924 году одним из, как бы сейчас сказали, научных бестселлеров в СССР стала книга профессора Сергея Воронова «Сорок три прививки от обезьяны человеку». Другие его работы «Старость и омолаживание», «Омоложение пересадкой половых желез» тоже читались как захватывающие приключенческие романы.

Сергей Воронов окончил медицинский факультет Сорбонны в Париже. Он пересаживал пациентам половые железы молодых обезьян. В своих работах Воронов утверждал, что к середине 20-х годов сделал уже 236 подобных операций, причем в 90 процентах случаев был достигнут положительный результат. Но Воронов — не исключение. Книжные лавки в 20-х годах были буквально завалены книгами самых различных специалистов на эту тему: «Омоложение». Второй сборник статей. Под ред. проф. Н. К. Кольцова; Кольцов Н. К. «Омоложение организма»; Муралевич В. «Что такое старость и омоложение» и т. д. В СССР профессора Мартынов, Халатов, Немилов пересаживали пациентам эндокринные железы обезьян, овец, котов.

Газеты с восторгом сообщали об успешных операциях в клинике профессора Мартынова: «У пациента N повысилась работоспособность, он стал легко подниматься по лестнице, не держась за перила, стал ходить большими шагами, его волосы потемнели, улучшился сон и повысился аппетит!»