Красные

Тактика большевиков со временем изменилась: если еще в сентябре 1905 года они выступали за бойкот выборов в Государственную думу, но уже на IV (Объединительном) съезде в Стокгольме Ленин поддержал идею участия в выборах. Однако многие «левые» большевики выступили против нее. Красин тоже оказался среди них.

Но в этой полемике с Лениным и его сторонниками, которая в итоге привела к расколу большевиков, Красин, в общем-то, находился на вторых ролях — главным оппонентом Ильича был Александр Богданов. Это легко объяснить — Красин, в отличие от Богданова, никогда не был теоретиком, идеологом или философом. Успешнее всего он всегда проявлял себя в практической области и, конечно же, в теоретико-философских дискуссиях не мог тягаться с Лениным. Вместе с тем и преуменьшать его роль в дискуссиях 1908–1909 годов тоже нельзя.

В январе 1908 года Ленин и Богданов начали издавать в Женеве газету «Пролетарий». Однако вскоре их отношения начали ухудшаться. Богданов утверждал, что редакция «зажимает» его статьи, в которых излагалась точка зрения «бойкотистов» и «ультиматистов». В конце концов он в знак протеста вышел из состава редакции. Но полемика продолжалась. Богданова поддерживали многие большевики, особенно в России, и Ленин одно время всерьез рассматривал возможность того, что точка зрения «левых» станет в большевистской фракции определяющей. «Я выйду из фракции, как только линия «левого» и истинного «бойкотизма» возьмет верх», — писал он в июне 1908 года.

Масла в огонь добавила и разразившаяся между Лениным и Богдановым «философская война». Ленин заключил союз с Плехановым, и они вместе обрушились на богдановские философские изыскания. Немало места Ленин уделил им в своей книге «Материализм и эмпириокритицизм», причем «прошелся» по Богданову весьма грубо[22]. Красин не вмешивался в «философскую войну». «Красин был человеком непосредственного действия и непосредственных результатов, — писал о нем Лев Троцкий. — Непримиримо-революционная и в то же время выжидательно-подготовительная политика была ему не по натуре… Несмотря на разностороннее образование и широкий кругозор, Красин был — в политике и в жизни — прежде всего реализатором, т[о] е[сть] человеком непосредственных достижений. В этом была его сила. Но в этом же была его ахиллесова пята. Он не хотел ни за что мириться с тем фактом, что революция пошла под уклон. Долгие годы кропотливого собирания сил, политической вышколки, теоретической проработки опыта — нет, к этому в нем не было призвания. Вот почему, прежде чем отойти в сторону от партии, Красин примкнул к «левой» группировке — в надежде на то, что на этом пути удастся еще, может быть, удержать, закрепить и поднять сползающую вниз революцию».

Но зато он принимал активное участие в спорах, когда дело касалось организации или финансирования партии. Стороны, например, полностью разошлись во мнениях о том, кто должен контролировать партийные средства и на что их надо тратить, и обвиняли друг друга в попытках монополизировать средства Большевистского центра. Богданов, например, обвинял Ленина и его сторонников, что они «путем денежной зависимости» подчиняют себе «как отдельных членов партии, так и целые организации, большевистские и не только большевистские. За последние два года не было дано организациям ни одного денежного отчета, а истрачены были сотни тысяч».

На итальянском острове Капри «богдановцы» открыли школу для рабочих. Официально она называлась Первая Высшая социал-демократическая пропагандистско-агитаторская школа для рабочих. Ее местонахождение было выбрано не случайно — на Капри жил Горький, который и дал деньги на школу. Впрочем, не только он. Тут уж Красин проявил свои таланты снабженца-финансиста, и средства были получены еще и от Шаляпина, писателя Александра Амфитеатрова и др. Ленин возмущенно называл Каприйскую школу «общежитием для нашептывания десяткам рабочих отзовистского вздора». В качестве противовеса ей была открыта партийная школа в Лонжюмо, под Парижем.

В одной из справок, подготовленной Департаментом полиции, говорилось: «Проживающий за границей член и кассир Центр[ального] Комитета инженер-технолог Красин — «Никитич» достал для партии около 200 000 рублей]. Источник получения этих денег пока не известен…

Стоя во главе левого крыла группы большевиков…, Красин в настоящее время ведет энергичную отзовистскую кампанию и из вышеупомянутых денег самовольно удержал 140 000 р[ублей], которые и будут использованы на пропаганду «отзовизма», включая и самостоятельную типографию для той же цели.

Правое крыло большевиков во главе с Лениным, протестуя против нарушения партийной Программы и захвата Красиным партийных денег, организует в самом непродолжительном времени съезд большевиков-неотзовистов».