Красные

Так что и Рейли, и Савинков, и премьер Ллойд Джордж могли действительно надеяться на то, что происходит «мутация» большевиков и что вскоре главными фигурами в Советской России станут такие прагматики-технократы, как Красин.

На конференцию в Генуе советскую делегацию сначала должен был возглавлять Ленин, но в итоге ее главой стал нарком Чичерин. Красин тоже входил в ее состав. Конференция открылась 10 апреля 1922 года. Западные державы в обмен на признание Советской России и оказание ей помощи предъявили Москве совместные требования: компенсировать долги царского и Временного правительств (18 миллиардов рублей золотом); вернуть национализированную большевиками западную собственность на территории бывшей Российской империи; отменить монополию внешней торговли и открыть дорогу иностранным капиталам; прекратить революционную пропаганду в их странах. О политических условиях, которые предлагали Рейли и Савинков, к их разочарованию, речь не заходила.

Советская делегация выдвинула встречные условия: компенсировать ущерб, причиненный иностранной интервенцией в годы Гражданской войны (39 миллиардов рублей); обеспечить широкое экономическое сотрудничество на основе долгосрочных западных кредитов; принять советскую программу всеобщего сокращения вооружений и запрещения наиболее варварских методов ведения войны.

В общем, переговоры зашли в тупик. Но советская сторона добилась неожиданного успеха. 16 апреля 1922 года в городке Рапалло близ Генуи был подписан советско-германский договор, полностью восстановивший дипломатические отношения между обеими странами. Германия и РСФСР взаимно отказались от возмещения военных расходов, военных и невоенных убытков. Предусматривалось также развитие взаимных торговых, хозяйственных и правовых отношений на основе принципа наибольшего благоприятствования. Германия, первой из европейских стран официально признавшая Советскую Россию, тоже была заинтересована в торговле, получении российского сырья и российском рынке для сбыта своей продукции. Рапалльский договор стал полной неожиданностью для стран Антанты.

Красин в Генуе не находился на первых ролях. Однако его позиция отличалась от позиции других членов делегации — он предлагал все-таки признать часть довоенных долгов России и выплатить бывшим иностранным собственникам предприятий компенсацию в 3–4 миллиарда золотых рублей. Возмущенный этими предложениями Ленин писал из Москвы: «Личное мнение товарища Красина показывает, что его политика неправильна и недопустима». Таким образом, если Красин и участвовал в интриге вместе с Рейли и Савинковым, целью которой были сближение России и Запада и привлечение иностранного капитала в РСФСР, то из нее ничего не вышло.

Из Генуи Красин вернулся в Москву, но вскоре опять уехал на новую конференцию — в Гаагу. Она была посвящена исключительно «русскому вопросу». В Голландии ему не понравилось. «Здесь стоит возмутительная погода: ветер сшибает с ног, на море буря, и само оно имеет вид грязной лужи, страна плоская, дома из бурого кирпича, точно их забыли отштукатурить», — писал он жене. Местные правила его раздражали даже на пляже: «Глупо только то, что голландцы имеют какую-то смешную береговую стражу в виде двух-трех дураков в красных штанах с трубами. Почему-то эти сторожа, в зависимости от прибоя, вдруг начинают неистово махать руками и дудеть в трубы, командуя залезшей в воду публике подаваться то вправо, то влево или даже выходить из воды, и те, как бараны, сгрудившиеся в одно стадо, повинуются этой команде… Кроме того, на берегу тут только сами купающиеся, а остальная публика за особой загородкой сидит на песке радостная, — совершенное идиотство».

О самой конференции Красин тоже был невысокого мнения. «Время здесь идет довольно скучно и непродуктивно, — отмечал он. — Переговоры, да и вся конференция какие-то ненастоящие, и никто не верит, что из них что-либо выйдет или могло бы выйти. Народ сравнительно второразрядный и притом еще без полномочий: могут только рекомендовать те или иные меры своим правительствам, но не решают ничего».

Так и получилось: Гаагская конференция не привела ни к каким результатам. 14 июля представители западных стран заявили, что Россия не получит кредитов. По результатам ее работы Красин сделал вывод, что нет смысла вести переговоры со всей Антантой. «Гаага с математической верностью доказала необходимость сепаратных соглашений с отдельными странами или наиболее влиятельными капиталистическими группами», — считал он.

По пути из Гааги он на несколько дней задержался в Лондоне, где встречался с Ллойд Джорджем, а затем отправился в Москву.

«Любаша» и «Тамарушка»