Красные

Первый «экс» группа Камо совершила в феврале 1906 года — вскоре после его побега из тюрьмы. Не очень ясно, действовал ли он в тот раз самостоятельно или по указанию руководства большевиков. Во всяком случае, акция была почти что спонтанной — на ее подготовку ушла всего лишь неделя. Боевики устроили засаду на Коджорской дороге вблизи Тифлиса и дождались карету с казенными деньгами. Они с криками бросились на нее, охрана разбежалась, и боевикам достались восемь тысяч рублей.

Были, впрочем, и неудачи. Из полицейских донесений того времени: «…Третьего дня вечером, на товарной станции обнаружены были ящики с пометкой «электрические принадлежности», прибывшие в адрес «предъявителя дубликата ж/д накладной». Полицейскому агенту, несшему службу на товарной станции, вышеупомянутые ящики показались подозрительными, и он не преминул произвести их осмотр. Вместо электрических принадлежностей в ящиках оказались патроны, переправленные революционными организациями, очевидно, для преступных целей, из Батума в Тифлис. Дальнейшее следствие, продолженное по сему поводу уже мной лично, с бесспорностью установило, что вышеуказанные патроны отправило из Батума лицо, по всем признакам являющееся не кем иным, как известным вам Камо, который к настоящему моменту должен находиться уже в Тифлисе».

«…Сегодня в багажное отделение Тифлисского вокзала явились трое неизвестных и предъявили квитанции на получение багажа, прибывшего из Батума. На плотно упакованных деревянных ящиках значилась надпись «мандарины». В крышке одного из ящиков доска оказалась отодранной, и железнодорожный агент заметил, что в ящике упакованы были не мандарины, а винтовки. Когда он спросил, почему в ящиках вместо мандаринов винтовки и в чей адрес следует оружие, один из неизвестных, приставив к его груди револьвер, приказал молчать, а своим единомышленникам предложил скорее вытаскивать ящики на перрон. Багаж был бы унесен неизвестными, если бы в тот момент не вошли в багажное отделение пассажиры. Сбив одного из них с ног, неизвестный, угрожавший железнодорожному агенту револьвером, выскочил на перрон и вместе с остальными злоумышленниками скрылся. По срочно наведенным справкам и дознанию, учиненному жандармским унтер-офицером, неизвестный, грозивший револьвером, был не кто иной, как известный вам Камо».

Следующим местом для крупного «экса» Камо выбрал Кутаис. Подготовка к нему заняла больше времени. Камо лично наблюдал за кутаисским казначейством и тщательно фиксировал время вывоза денег, количество охранников кареты, маршрут, по которому она двигается. Помимо самого Камо в операции участвовали еще четверо боевиков и две девушки — Анета Сулаквелидзе и Саша Дарахвелидзе. Они «гуляли» по площади перед казначейством, наблюдая за обстановкой. Камо тоже находился на площади, а боевики на фаэтоне ждали в соседнем переулке.

«Экс» прошел без осложнений — нападения в центре города, при свете дня, никто не ждал. Когда появилась карета, Камо поднял руку, подавая сигнал боевикам. Фаэтон с ними выскочил из переулка, в карету полетела бомба, взрывом которой убило лошадь и ранило кассира. Охрана в панике разбежалась. Боевики схватили ящик с деньгами, запихнули его в фаэтон и исчезли. Деньги — около 15 тысяч рублей — привезли на конспиративную квартиру. В городе к тому времени уже шли поиски «экспроприаторов». Чтобы запутать следы полиции, Анета и Саша спрятали деньги под одеждой и открыто пошли по улице, по пути даже успев позаигрывать с полицейскими, которые останавливали и обыскивали подозрительных прохожих. Так они дошли до квартиры, где их ждал Камо.

Деньги от «экса» он решил везти в Петербург, чтобы лично передать их Ленину и другим руководителям большевиков. Он спрятал их в бочонке и бурдюке с вином с двойным дном. Бочонок сдал в багаж, а бурдюк взял с собой в поезд. Всю дорогу он разыгрывал из себя веселого, общительного и беззаботного грузина, угощал попутчиков вином из бурдюка и пел песни. Доехал благополучно.

Похождения «князя Дадиани»

В Петербург Камо вез большие деньги. Очень большие. Позже в его распоряжении окажутся куда более крупные суммы, но и эти 20 с лишним тысяч рублей для тогдашней России могли считаться настоящим состоянием.

Для информации: жалованье депутата 1-й Государственной думы в 1906 году составляло 350 рублей месяц, армейского капитана — 105 рублей, высококвалифицированных рабочих в Петербурге — 70—120 рублей, преподавателя Закона Божьего в провинциальной гимназии — 102 рубля, грузчиков и сплавщиков на Днепре в Киеве — 20–25 рублей. А вот некоторые цены в Москве: фунт (примерно 410 грамм) свинины — 20 копеек, баранины — 25 копеек, 1 килограмм сахарного песка — 35 копеек, фунт свежей осетрины — 60 копеек, одна курица — 1 рубль, 100 штук яиц — 3 руб.