Красный браслет

Он приблизился все так же на цыпочках, боясь побеспокоить бедолагу, – если тот жив, конечно. Лица он видеть пока не мог, потому что над шеей смыкалось нечто вроде пластиковой арки, светившей вниз розоватым, словно сильно разведенная марганцовка, светом. Редкий подался вперед, заглянул за арку – и едва не завопил на все отделение. У накачанного тела была голова его друга Василия, сталкера и санитара.

Впервые в жизни Эдуарду захотелось перекреститься. Не в силах шевельнуться, он скосил глаза на Верену, прошептал:

– Эт-то что такое?

– Говорите нормально, вы его не разбудите, – отозвалась женщина. – Искусственная кома. Вы ведь хотели о нем узнать?

– Да, но как?

– Не волнуйтесь, как раз тут нет ничего, к чему можно придраться с точки зрения закона. Мужчина чрезвычайно любил заниматься спортом и однажды уронил гантель прямо себе на голову. Родственников у него не оказалось, и Институт заполучил тело. А тут наш Василий попытался оказать помощь самому маленькому первенцу, тому, который разрушает материю. В результате от его тела мало что осталось, а вот голова не была повреждена. Не переживайте за друга, Эдуард, операции такого рода давно отработаны в Институте. Тем более Васю многие знали и по-своему любили.

– И он… он станет прежним? – Эдик не мог оторвать взгляда от знакомого лица.

– Ну конечно. – В голосе Верены звучала улыбка. – Он сохранит личность и все свои воспоминания. Уже завтра Василия выведут из комы, начнут заново обучать ходить, говорить, управлять своим новым телом. Но теперь пойдемте, пора.

Эдик задержался лишь на мгновение, чтобы прошептать:

– Выкарабкивайся, дружище, очень тебя прошу!

Вышли в коридор – вот тут его и накрыло. Эдик вжался спиной в стену, потому что ноги словно разучились ходить. Почему-то он вспомнил свой ночной кошмар и понял, что только что увидал его воплощенным. Ну, почти. Верена глупых вопросов не задавала, ждала деликатно в сторонке.

– Но ведь это ужасно, – пробормотал Редкий. – Я рад, конечно, за друга, что он будет жить. Но такие вещи недопустимы. Ведь если такое выплеснется в мир, подходящих трупов может не хватить на всех желающих, и тогда…

– Я понимаю вас, Эдуард. Именно это я имела в виду, когда рассказывала о внутренней оппозиции, о нашей «пятой колонне». Прайд давит на ученых Института, заставляет их проводить все более опасные и аморальные опыты. Лично я убеждена, что развитие науки никак не должно опережать нравственное развитие общества, иначе – катастрофа.

– Значит, есть тут что-то и похуже?

– Значит, есть.

– А бабушка Маго? – припомнил Эдик. – Про нее что-то удалось выяснить?

Верена медленно и устало помотала головой:

– Нет. Я все проверила. Если бы в одном из отделений сейчас боролись за ее жизнь, она бы значилась как неизвестная или под номером. Новых больных не скрывают. Но – никаких следов.

– Но ее не нашли в городе, – сказал Редкий. – Институт мог использовать ее для своих опытов?

– Мог, – не стала отрицать Верена. – Зачем отказываться от того, что само в руки пришло.

– Но она ведь уже старая. Тело не используешь. Зачем тогда?

Женщина устало зажмурилась, произнесла почти с мольбой:

– Эдуард, давайте уже возвращаться. Наше стояние здесь может вызвать подозрения у охраны.

– И тогда мы на своем опыте убедимся, как и кого можно использовать? – усмехнулся Редкий.

– Вполне вероятно, – сухо отозвалась Верена.

Глава 14 Сорванный план

У Тани зазвонил телефон, и голос брата сурово поинтересовался:

– И как мне понимать твое отсутствие? Кому велено было отдыхать?

– Ну, так получилось. Еж, а как наш Абречка, в порядке?

– Ты мне зубы не заговаривай! В порядке собачатина, почти здоров и готов к новым подвигам. Ты где сейчас?

– Да я тут с Маго.

– По-твоему, это должно меня успокоить? – Голос Милича опасно взвился. – Во что он снова тебя втянул?

– Ой, Володя, это по телефону не расскажешь! В общем, мы сейчас у больницы. Оказалось, что Паше Майскому в самом деле угрожает опасность, и нужно его как можно скорее предупредить. Маго как раз пошел за ним.

– Куда пошел? Там же карантин.

– Ну, не пошел, а влез по стене, – вздохнула девочка, уже понимая, что за этим последует.

– Стой на одном месте и лучше даже не шевелись, сейчас буду, – рявкнул Владимир и отключился.

Как раз в этот самый момент Магомет, удачно миновав медицинский пост, входил в палату. Таниного одноклассника он обнаружил крепко спящим. Паша лежал на спине и даже во сне ухитрялся чему-то улыбаться. «Тихий час же, вот почему в коридорах так пустынно», – сообразил Маго, потом подошел и без всяких церемоний потряс Майского за плечо. Тот распахнул широко глаза, сел, посмотрел на мальчика и сказал:

– Ого!

Потом предсказуемо обшарил взглядом палату.

– Тани тут нет, – сурово произнес Маго.

– Да вижу. А ты чего пожаловал?

– Но она ждет на улице у больнички, – с торжествующей улыбкой договорил Угушев. – Потому что посетителей вообще-то не пускают.

– А ты как просочился?

Маго всем видом показал, что не отвечает на дурацкие вопросы.