Красный лорд. Невероятная судьба революционера, замнаркома, флотоводца, редактора, писателя, дипломата и невозвращенца Фёдора Фёдоровича Раскольников

— Да? И какая же? — пытаясь скрыть предательскую дрожь в голосе, спросила Лариса.

— Эта теория вряд ли понравится вам, — со вздохом ответил Хлебников. — Вы ведь на других позициях.

— Но всё же, расскажите! — попросила его Лариса. — Если Гумилёв рассказывал об этом матросам, то и мы можем знать.

— Ну что ж, извольте. Николай Степанович говорил, что в древние времена власть принадлежала сначала жрецам-духовенству, а затем — воинам. А сейчас наступил период власти пролетарской, но он ложен…

— Ложен? — переспросила Лариса с волнением.

— Ложен, — кивнул головой Хлебников. — А когда этот период закончится, власть перейдёт к поэтам, к людям высшего разума, и тогда…

— Что тогда? — не удержавшись, ахнула Лариса.

— И тогда наступит новая, прекрасная жизнь, о которой все мы сейчас можем только мечтать!

И в воздухе повисла такая напряжённо-застывшая тишина, какая иногда бывает после шумно отплясавшего каплями по листьям ливня…

* * *

В телеграмме, адресованной Раскольникову от 21 мая 1920 года и подписанной Владимиром Ильичом Лениным, было сказано: «После того, как Вы блистательно справились с возложенной на Вас боевой задачей, Совет Труда и Обороны временно поручает Вам важнейшую для Социалистической республики задачу, именно: вывоз нефти из Баку на Астрахань. За вычетом тех сил и средств, которые необходимы для поддержания порядка и безопасности на Каспии, Вам надлежит все имеющиеся в Вашем распоряжении силы и средства приспособить для вывоза нефти из Баку. Передайте руководимым Вами славным красным морякам, что Республика ждёт от них такой же героической хозяйственной работы, как и их работа боевая».

* * *

…Согласно плану, Рейснер должна была идти от Астрахани по Каспийскому морю в Петровск на транспорте «Курск» вместе с подведомственным ей политсоветом Волжско-Каспийской флотилии. Но Ляля любила экзотику и решила идти на эсминце «Деятельный». В особняк Ларисы был вызван командир эсминца Исаков, которому она капризно заявила: «Вот что, кэптен! Я решила идти в Петровск с вами на миноносце!»

Однако мичман решительно отказал по весьма веской причине: «В гальюне офицерского отсека — только одно очко».

Так и пришлось Ляле идти в Петровск на «Курске».

В июне 1920 года Троцкий назначил Раскольникова командующим Балтийским флотом. Из Астрахани до Петрограда двое суток поездом. Но Федя и Ляля целый месяц вояжировали до Ярославля на яхте «Межень».

* * *

Вот небольшой, но очень выразительный штрих, который писательница Лариса Васильева добавляет к «подвигам» красного флота под командованием Фёдора Раскольникова: «В 1918 году военная флотилия прошла по Волге, Каме, Белой, помогая Красной армии отвоёвывать города и посёлки от белогвардейцев. На пути флотилии было множество брошенных помещичьих усадьб. В некоторых остались мебель, пища, одежда. Всеми этими „ничьими“ богатствами краснофлотцы и красноармейцы активно пользуются. „А разве нельзя? Мы воевали и заслужили!“

Из этого волжского похода Фёдор Раскольников и его боевая подруга Лариса Рейснер привезли захваченные в царских рыбных складах бочки с чёрной икрой. Они выложили горы этого деликатеса перед участниками приёма в Кремле по случаю второй годовщины революции.

„Эта икра стоном прошлась по устам поколений — забыто, кто, когда, по какому поводу её привёз; помнится — едят икру ложками, а люди голодают!“» — пишет Лариса Васильева.

* * *

Получив должность командующего Балтийским флотом, Фёдор, в связи с этим, помимо своей собственной воли вошёл в тогдашнюю классику «антисоветского фольклора». Подтрунивая над приверженностью новой власти к аббревиатурам (колхоз, наркомпрос, комбед, культпросвет, совнарком и тому подобные), должность Раскольникова в шутку иногда называли словосочетанием «замкомпоморде», которое происходит от должности «заместитель комиссара по морским делам», что образует при его сокращении ироническое словообразование «замком по морде».

В том же месяце Фёдор и Лариса поселились (в основном, конечно, она, потому что он всё время проводил на кораблях) в апартаментах бывшего военного министра Григоровича в Адмиралтействе. По воспоминаниям поэта Всеволода Рождественского, комната Рейснер была забита волжскими трофеями, и он был просто «поражён обилием предметов и утвари — ковров, картин, экзотических тканей, бронзовых Будд, майоликовых блюд, английских книг, флакончиков с французскими духами… И сама хозяйка была облачена в халат, прошитый тяжёлыми золотыми нитками, и над нею, на стене — наган и старый гардемаринский плащ. Она служила режиму, но не забывала и о себе…»