Красный лорд. Невероятная судьба революционера, замнаркома, флотоводца, редактора, писателя, дипломата и невозвращенца Фёдора Фёдоровича Раскольников

Позже, уже в Москве, Лариса опубликует свои афганские дневники — поэтическую прозу, «написанную талантливой рукой словесной вышивальщицы». «Колёса, — писала она в своей книге „Афганистан“, — это катушки, на которые намотано пространство… Зрачок — таинственно текущие вещие воды, невидимые, пока молодая луна в них не бросит кусок серебра… Стрелка внутреннего радио тревожно дрожит, даже во сне поворачивая своё слепое острие — куда? Может быть, к будущему или к глухо запертым дверям совести…»

Её перу принадлежали такие очерки как «Машин-хане», «Казань. Лето и осень 1918 года», «Персидский посол в Афганистане», «Гражданский госпиталь», «Вандерлип на Востоке» и целый ряд других, которые вошли впоследствии в её книги «фронт» и «Афганистан».

Здесь же, в Кабуле, по свидетельству самого Фёдора, он имел достаточно много свободного времени для того, чтобы заниматься литературным творчеством. Именно здесь он написал такие работы как «Накануне Октябрьской революции», «3–5 июля 1917 года» и «Приезд тов. Ленина в Россию», составившие затем основу его лучшей мемуарной книги «Кронштадт и Питер в 1917 году», большое место в которой уделено революционной работе большевиков среди моряков Балтийского флота, итогом которой был неудержимый боевой порыв, с каким балтийцы штурмовали Зимний и громили Керенского и Краснова под Гатчиной.

С исключительной любовью Раскольников рисует здесь образ Владимира Ильича Ленина. Страницы, посвящённые приезду Ленина в Петроград, его кипучей деятельности по руководству восстанием, описание встреч автора с Владимиром Ильичем в Центральном Комитете партии и редакции «Правды» — лучшие места в книге.

В 1920–1930-е годы Раскольников был известен не только, как флотовождь и дипломат, но ещё и как талантливый литератор, автор публицистических работ, книг и пьес. В книге воспоминаний «Кронштадт и Питер в 1917 году» (вышедшей в 1925 году) он в яркой художественной форме рассказал о революционных подвигах моряков Балтийского флота в подготовке, свершении и вооружённой защите Великого Октября. «Со страниц книги, — замечает рецензент, — предстаёт великий образ Владимира Ильича Ленина, по личным впечатлениям описаны встречи с ним, кипучая деятельность вождя пролетарской революции и главы первого рабоче-крестьянского правительства».

Интересны также дарственные надписи авторов на их книгах — здесь и желание напомнить о себе, и просьбы об улучшении их положения. Так, на первой странице очерка «Вандерлип на Востоке» Лариса Рейснер написала: «Дорогому Льву Давыдовичу от Л. М. с просьбой поскорее вытащить нас из Афганистана».

Первая дама советского посольства напропалую флиртовала с эмиром Амануллой, каталась верхом с его супругой-француженкой. Лариса жаждала действия, её воинственная душа требовала власти и славы, а Раскольников дать ей этого уже не мог. Они были заключёнными, словно замурованными здесь, вдали от активной жизни и действия, среди апельсинов и пальм. Ларису развлекал только флирт с эмиром, к которому она прибегла, как к последнему средству от скуки — и довольно опасному. флиртовать с эмиром было всё равно, что гладить против шерсти дикого зверя. Она вела опасную игру с восточным хищником, а тот забавлялся этой игрой, как довольный и сытый кот, которому ничего не стоит прихлопнуть зарвавшегося мышонка. Впрочем, игра в кокетство имела и другую цель: Лариса хотела позлить Раскольникова, которого утренние верховые прогулки жены и эмира доводили до бешенства.

Фёдор Фёдорович тем временем не упускал возможности углубить свои отношения с руководством Афганистана и вскоре сумел добиться самого главного: после того, как эмир запретил афганцам участвовать в набегах басмачей на территорию России, он повелел прекратить им вести антисоветскую пропаганду.

А между тем, летом 1921 года обстановка в зоне пуштунских племён складывалась явно не в пользу антибританских сил. Из-за сильной засухи во многих районах почти полностью погибли урожай и скот. В этой ситуации Фёдор вынужден был срочно оказать финансовую помощь лидеру вазиров, отправив ему 15 тысяч рублей золотом.

Одновременно с этим, Раскольникову пришлось приложить немалые усилия, чтобы нейтрализовать происки английской дипломатии, пытавшейся мешать осуществлению российской политики. Он также должен был всячески поддерживать контакты между советским полпредством и «Комитетом сподвижников священной войны», который способствовал приезду в Кабул ещё одного из лидеров этой организации — Мауланы Башира, общепризнанного вождя в борьбе пуштунских племён Вазиристана против Великобритании. Несмотря на то что у Башира был явный «антагонизм к коммунизму», Раскольников выплатил и ему 5 тысяч рублей золотом, договорившись с ним о дальнейшей связи.

Помимо этого, Фёдором было передано местным революционерам ещё 2 тысячи фунтов стерлингов «для финансирования (антибританского) движения среди независимых племён». Ещё около 5 тысяч фунтов стерлингов было израсходовано на поддержку индийских националистов.