Красный цветок

Один из гобеленов, закрывающих стену, отодвинулся, и в комнату ожидаемо шагнул Миарон.

– Оставьте нас, – небрежно бросил он слуге.

Тот поспешно удалился.

– Ну и ну? – ухмыльнулся Миарон, окидывая меня на этот раз, для разнообразия, одобряющим взглядом. – Подумать только, какое волшебное преображение! Почти узнаю мой огненный Красный Цветочек. Этот цвет удивительно тебе идёт.

Отодвинув стул, он помог мне сесть.

Пальцы Миарона задержались на моих обнажённые плечах, лаская их.

Я попыталась отстраниться, но его прикосновения сделались лишь более дерзкими.

– Раньше ты вёл себя иначе, – с горечью выдохнула я.

Он делано тяжело вздохнул:

– Раньше ты не была так ослепительна хороша собой. Теперь, когда умылась и отдохнула, перемены просто бросаются в глаза. Признаться, я рад новой встрече.

Миарон склонился, обдавая меня тяжёлым ароматом своих духов. Его дыхание щекотало кожу на шее. Я почти чувствовала прикосновение его кроваво-алых губ.

– Ты помнишь?..

Его тихий бархатный голос возбуждал сильнее прикосновений:

– Помнишь, какого цвета была моя кровь на твоих руках, когда ты чуть не вырвала сердце из моей груди? Помнишь вкус моей боли? О, боль! Оборотная сторона любви и страсти! Потому она столь божественно вкусна.

Миарон оставался самим собой, виртуозно и тонко играя на чужих страстях и слабостях.

Он продолжая ласкать мои шею и плечи длинными пальцами. Его рука опустилась ниже, ощутимо сжимая талию. Рывком подняв со стула, он перевернул меня лицом к себе. Я словно утонула в его руках, плечах, волосах.

– У меня много причин желать тебе благополучия, Красный Цветок. Но самая главная из них проста и банальна, как сама жизнь – я хочу тебя!

– Твои проблемы, – отстранилась я. – Я не разделяю твои чувства.

– Конечно, – глумливо оскалился он, обнажая острые клыки. – Я так и понял. Ты холодна и неприступна, как скала.

– Миарон, прошу тебя!..

Я изо всех сил упёрлась руками ему в грудь, но не удивлюсь, если он вообще не заметил моих усилий.

Понимая, что силой мне с ним не сладить, я решилась пойти на хитрость:

– У меня три дня во рту росинки маковой не было. Сейчас единственное, что меня по-настоящему возбуждает – это еда.

В его глазах плеснулась досада, но руки Миарон убрал:

– Садись, ешь. Но не переусердствуй. После голодовки это вредно.

– Где Заколар? – спросила я, утолив первый голод.

– Уехал. Но, скоро вернётся. Соскучиться не успеешь.

– А мой отец? Он жив?

– Вижу, за время нашей разлуки произошло много позитивных перемен. Ты сблизилась с отцом, которого прежде ненавидела. Вы научились заботиться друг о друге. Я тронут!

– Где он? – проигнорировала я сарказм в его голосе.

– Здесь, с нами. Всего лишь двумя этажами ниже. Ты ведь не в обиде, что я пожадничал и не стал делить с ним твоё драгоценное для меня общество?

– Что со мной будет?

Не выдержав, я всё-таки задала этот вопрос, хоть и дала себе слова не давать слабину.

– Тебе разве не сказали? Я думал, ты в курсе. Тебя принесут в жертву Светлым Богам. Увы, но моему старому другу Заку несвойственно проявлять милосердие. Особенно если он вобьёт себе в голову какую-нибудь нелепейшую идею по спасению мира. Белые рыцари, ты знаешь, они все на голову отмороженные? За это их многие и недолюбливают.

– Ты позволишь ему убить меня?

Миарон улыбнулся, изящно пожимая плечами:

– Почему нет? Зачем я стану мешать Охотнику, принадлежащему к могучему клану Чеаррэ, да ещё и своему старому другу? Ради чего? Мы с тобой не друзья. Ты ведь ясно дала это понять, когда привела на хвосте Департамент к моему порогу, распотрошила меня, как индюшку, да так и оставила?

Он говорил это весёлым, язвительным тоном, не сводя с меня насмешливых жёстких глаз:

– Надеешься, что я тоже похож на чокнутого белого рыцаря? С какой стати мне вступаться за тебя, милая? Ведь помешать Заколару в осуществлении его планов можно лишь одним единственным способом – убить его. Ради чего мне идти на такую крайность?

Во время своей провоцирующей тирады Миарон не сводил с меня глаз. Следил, как хищник из засады:

– Но, может быть, у тебя есть предложения, которые смогли бы заставить меня пересмотреть приоритеты? Дай мне повод желать твоей жизни больше, чем я желаю твоей смерти, и всё может быть ещё сложится наилучшим для тебя образом?

Несколько секунд прошло в тишине.

– Меня тошнит от твоих скользких игр, Миарон, – дрожа то ли он гнева, то ли от страха, процедила я. – Думаешь, я стану торговаться за свою жизнь?

– А ты думаешь, что не станешь? – рассмеялся он мне в лицо. – Почему бы и нет? Это было бы логично. Ведь я единственный, кто может помешать планам Заколара. Единственный, кто способен помочь тебе избежать своей судьбы.

– А если я предпочту встретиться с нею один на один и попробую одержать победу?

– Забавный у тебя план. Но ты ведь это не всерьёз? Каким образом ты планируешь сражаться после того, как тебя распнут на алтаре? Да ещё в таком вот украшении из ртутного серебра, что я недавно снял с твоей лебединой шейки? Всё это не более, чем глупая бравада. Так что я бы на твоём месте уже начал торг.

– Но я – не ты! – с отвращением процедила я.